Зеркала миров - страница 6

   - Итак, Илона нырнула в вакуум. Вспомни, теория Сибруса предусматривает такую возможность. И еще вспомни, Алекс: для глубинного проникновения необходимо создать вокруг уходящего объекта пиковый заряд, всплеск информационно-энергетического поля, рожденного чувственно мыслящим мозгом. Чувственно! Эмоционально! Человеческим мозгом, к которому подключена машина Сибруса.

   Ну-у, закрутил... Ляп ведь получается. У меня даже самочувствие улучшилось, даже комочек страха, цепляющийся за затылок, ослабил хватку. Все-таки мой собеседник не суперсущество из центра Туманности Андромеды. И я не без ехидства спросил:

   - Как же она смогла проделать такое без машины, существующей в одном экземпляре, на "Арете"? Или техника не обязательна? Или есть люди, способные обойтись без...

   Он перебил меня:

   - Я всего лишь интерпретатор, капитан Алекс. Феномен человека не воспроизвести никакой интеллектуальной системе. Я - всего лишь ингибитор течения времени...

   "Ингибитор!" Мысленно я послал его. Очень далеко. Что-то в моей больной голове заворочалось, стало не до него. Надо было подумать самому, без внешних стимуляторов. Я отключил внимание от "ингибитора". Жарким потом обдало лоб и руки. Ведь мне подсказывают: Илона исчезла туда, где сейчас гуляю я с одичалой командой. Вселенная, конечно, бесконечна. Хотя никто не понимает, что это такое. Вакуум превосходит Вселенную во всем. И первое и второе бесспорные заключения проверить никак. Что тут важно? А то, что для вакуума требуются иные мысли и слова. Из тех самых, очень древних запасов.

   Великая Пустота, - она всюду, во всем, везде. Лично я локален и в пространстве, и во времени. Когда-то меня не было, когда-то опять не будет. Нигде. И длительность, и протяженность мои, - они исчезающе малы. Их почти нет.

   Болтливый "интерпретатор-ингибитор" утверждает, что человек неисчерпаем. Со стороны, может, так и кажется. А изнутри мне понятно другое: рожденный умереть во всём одноактен, одномоментен. Как ни тянется этот разовый акт, край вот он, ближе локтя.

   Последняя демонстрация "великого ингибитора" показала: анализируя себя, я способен осознать всякий раз один только срез собственной жизни, тонкий до крайности и далеко не важнейший. Мое настоящее, где и есть субстанция жизни, - всего лишь лабораторный срез, помещенный на стеклышко под чьим-то микроскопом. Вот только вопрос не дает покоя: на чьем столе этот микроскоп?

   Экран показал какое-то лицо. Я не помнил его, но оно явно имеет ко мне прямое отношение.

   Действует Путевой Шар. Он с Перископом сочинил заговор и теперь путает паутину вокруг капитана Алекса. Не нужен им капитан. Они сами с усами.

   Где они взяли такую отвратную физиономию? Глаза расфокусированы, с сумасшедшинкой. Усики холеной щеточкой с черным жирным блеском. Не иначе как обувной крем применялся. А выражение! Родственное сочувствие, по другому не скажешь. Не привык я к таким родственникам. Да и ни к каким не привык. Неужели он обитает во мне? Если да, надо срочно убирать из себя этот призрак дурдома.

   - Назад, в психоизолятор! - приказал я себе и мысленно погрозил в сторону усиков пальцем. Сработало. Вместо физиономии родственной явились полутемные коридоры неведомого подземелья. А знакомый голос, сопровождая кадры, проникновенно зашептал:

   - По стенам скользили тени, отброшенные неведомо кем, тут и там висели зеркала, в которых ничто не отражалось.

   Опять извлекли из меня отпечаток Рэя Брэдбери. Неужели не найти чего-нибудь более ценного и полезного? А голос я опознал, - то был мой голос, родной до полуузнаваемости.

   Странно это всё...

   Интерес мой в другом. Загадка пути отстреленной "Дикобразом" капсулы... А в сознании - вещи далекие и даже не существующие. Что это значит? Во мне имеется и то, чего нет? Пока нет? Или и то, чего не будет? Приблизительно как в Великой Пустоте.

   Только помыслил о "Дикобразе" - экран показал его. Древний, почти ископаемый патрульщик. Я мог бы, - и хотел, - включить Илону в экипаж "Тайфуна". Но она так упряма...

   Назван патрульщик хорошо, точно: этакий сплющенный, деформированный шар, в щетине катапультных труб и стволов ядерных пушек. Сторожевых и патрульных кораблей постоянно не хватает, вот и сохраняются подобные реликты. Тюрьма, не корабль! Полнейшее отсутствие комфорта, экипаж постоянно сидит в герметических капсулах, рассчитанных на длительную автономию. А боевое оснащение! Дюжина атомных орудий с ограниченным боезапасом да единственный лазерный дальнобой ручного наведения, с примитивным механизмом поиска целей...