Желание сокола (ЛП) - страница 10

Однако они находились вблизи Шотландской границы. Всем известно, что лорд Фоко — преданный сторонник короля Стефана в его борьбе за трон с императрицей Матильдой [9]. Неважно, что произошло во времена правления короля Генриха [10], императрица не имела прав на корону. Но Рис отказывался хоть на миг поверить, что дочь Болдуина может поддержать врагов. Тогда куда же леди Лионесс его привезла? Он закрыл глаза, воскрешая в памяти отрывки придворной болтовни. Может он слышал что-нибудь о Рионне, Лионесс или дю Пре? О чем-то кроме предстоящей брачной церемонии? Он не мог вспомнить… Погодите-ка! Рис сел. Да, он кое-что вспомнил… об этом говорили летом. Что же это было?

Он улыбнулся от облегчения. Таньер. Как он мог позабыть тот шум, который поднялся, когда старый Леон передал это владение своей внучке?

Его улыбка померкла. Знание того, где он находится мало чем поможет ему. Единственная надежда — его люди.

На следующей неделе они все должны были встретиться близ Нортгемптона [11]. Если же его люди не смогут отыскать его, смогут ли его братья предотвратить потерю всего, чем они дорожат?

Как же он это допустил? Нелепость происходящего превозмогла гнев и тревогу. Рис больше не смог сдерживаться, он захохотал.

И никак не мог остановить свой сильный глубокий смех. Его не беспокоило, слышен ли этот звук за пределами его темницы и внизу.

— Женщина. Какой-то женщине удалось подрезать крылья ужасному Фоко.

Все его многолетние старания создать о себе славу — коту под хвост. Сведены на нет маленькой ручкой убитой горем женщины. Он покачал головой.

— Даже не взрослой женщине, а неоперившейся девчонке.

Потянувшись, чтобы вытереть проступившие от смеха слезы, Рис вздрогнул — кандалы впились в тело. Но вспышка боли не помешала ему вновь расхохотаться.

Лионесс [12]. Да уж, назвали ее как должно. Его плечи затряслись в приступе бурного веселья. Ему представился зеленоглазый котенок, схвативший когтями ничего не подозревавшего сокола [13]и тащивший эту хищную птицу в своих маленьких, белых, острых зубках.

Чуть заметный вечерний ветерок слегка коснулся щеки Лионесс. Это ласковое дуновение принесло с моря густой прохладный туман, вынудив девушку поплотнее закутаться в шерстяную накидку, чтобы не замерзнуть. Ее наблюдательный пункт на зубчатой каменной стене с бойницами вероятно должен был укрыть ее от посторонних взглядов, однако плохо защищал от ветра.

На размышления у нее осталось два дня. Целых два дня, чтобы разобраться, что же делать с Фоко, прежде чем пробьет его час.

На сей момент Лионесс не придумала ничего лучше, чем продолжать удерживать рыцаря в своей крепости. Фоко лишь смеялся над ней, да так раскатисто и мрачно, что у нее дрожь пробегала по позвоночнику. Он не догадывался, что ей известно о приказе короля. У Фоко остался всего один месяц, чтобы доказать свою невиновность или умереть. Продержи она его подольше, и его смерть уже не замарает ее рук.

Фоко остался бы удовлетворен условиями содержания в плену — на некоторое время. Она приказала, чтобы цепи, приковывавшие его к кровати, сняли, тем самым несколько облегчив его положение. Крепкая, обитая железом дверь, запиравшаяся снаружи на засов, надежно удерживала пленника в высокой башне замка.

— Мерзкий убийца мертв?

От неожиданно прозвучавшего голоса, Лионесс резко подскочила.

— Нет.

Поглощенная собственными размышлениями, она едва взглянула на сэра Джона. Он схватил ее за плечо.

— Что значит «нет»?!

Девушка вырвалась. Прикосновения сэра Джона были ей неприятны. Она неохотно спустилась со стены.

— Нет. Фоко не мертв.

— Мы так не договаривались, — в голосе мужчины звенела ярость. — Милорд дю Пре не может вечно дожидаться отмщения.

Лионесс приподняла бровь, слушая его раздраженную речь.

— Какая мертвецу разница — днем раньше, днем позже?

Рыцарь уставился в пространство, словно глядя сквозь нее, его губы скривились в ухмылке.

— Лорд Гийом верил вам. Глупец, потерявший от любви голову, он готов был отдать вам все, — он ударил кулаком по деревянным перекрытиям замковой стены. — Вы позорите его своей нерешительностью.