Женщины Кузнецкстроя - страница 34

прихожу с работы, а мама говорит: «Митя приходил, а не говорит, откуда пришел. Молитесь. — говорит,— чтоб отпустили меня». Его так долго мотали, и все же не расстреляли. Митя потом только через двадцать лет рассказал, как его в Первом доме допрашивали.

Вот в 1937 году, когда Ивана Сарычева взяли, мы и поженились. В постные дни родители не позволяли жениться. До февраля заняты были. Регистрировались в ЗАГСе в феврале, в будний день, — оба были с четырех (во вторую смену). Подгадали так — вместе в одну смену выйти. Пошли в ЗАГс в чем были — у него пимы с заплатками, шуба. А я была получше одета: манто бежевого цвета меховое — брат Митя купил — и шапка с длинными ушами цигейковая. У манто-то мех искусственный был, под цигейку. Зарегистрировались да и поехали на работу — он в гараж, а я в туннель КМК. И прожили вместе 50 лет и 10 месяцев.

В субботу, после записи в ЗАГСе, приходит мой муж к нам и говорит родителям:

— Мамаша и папаша, разрешите забрать вашу дочку?

На санки поставили ножную машинку, две подушки, занавеску. А головку от машинки я в руках несла. Привел он меня в маленькую избушечку, что на ул. Клары Цеткин. Там жили в одной комнатушке 7 человек. Даже не семь, а восемь: Тася — родственница, его мама, мы двое, Миша, Паша, Федя, Андрей — братья его. Муж мой работал шофером в Кузнецк-промстрое. Василий Липатьевич его звали. Все выговора партейного какого-то боялся. Партейный был человек. Так что детей всех я тайком крестила. Но доволен он был мной всегда. Жены других шоферов то выпьют, то с кем-то гуляют. А у меня он был, конечно, красивый, хороший мужичок. Любили его на работенке. Я никогда, никогда не позволяла себе оскорбить его принародно или пойти на работу, унизить. Он меня ценил: «Терпеливая ты моя. И иикогда-то ты меня не оскорбила».

Апрель 1996 г. (10)

ЛИДИЯ ВЯЧЕСЛАВОВНА ОРЛОВСКАЯ (УРОЖД. ЗУБКО)

Родилась в Санкт-Петербурге в 1907 г. На Кузнецкстрой приехала в 1934 г. вместе с мужем Орловским Б.А. Работала на КМ К лаборантом ЦЗЛ. Ушла на пенсию с должности старшего инженера отдела снабжения треста "Сибметаллургстрой”. Живет в Новокузнецке.

Я появилась на свет на Васильевском острове в день Петра и Павла 30 июня 1907 г. по старому стилю. Я помню, как крестили мою сестру, которая была младше меня на восемь лет, Родители крестили детей всегда дома. Священник и притч приезжали на двух извозчиках с купелью. За святую работу получали деньги, обязательно в конверте. Их сытно и вкусно угощали за красиво накрытым столом.

На первый день Пасхи приглашали в дом священника святить куличи и пасхи. Все церковные праздники мои родители чтили и соблюдали.

Училась я в гимназии мадам Чва-линской. Я помню пожилую классную даму, которая сидела на каждый урок в углу за столиком. Она была настолько образованна, что на любой наш вопрос могла ответить. Нам давали уроки в танцевальной зале, которая служила церковью. Когда закрывали образа ставнями, мы могли там танцевать и заниматься гимнастикой. На переменах мы выходили в рекреации и гуляли парами.

В двенадцатикомнатиой квартире жили бабушка, дедушка, родители, дети и прислуга из трёх человек: кухарка, горничная, няня. Отопление было печное. Каждый вечер в дом приходил дворник, приносил дрова и складывал их в комнатах у печек. Один раз в месяц часовщик проверял и чинил все часы. Несмотря на то, что мы жили с прислугой, у меня были обязанности: я должна была штопать носки, поливать цветы, мыть калоши. Так вот и жили — спокойной, размеренной жизнью. Казалось, это будет длиться вечно.

В 1920 году начался голод. По городу ходил сыпной тиф. Сначала умерла мама в возрасте тридцати семи лет. Потом папа — в возрасте пятидесяти. Мы с сестрой остались одни. После смерти родителей нас увезли в Ялту к маминому брату, адвокату дяде Саше. Надо было учиться дальше, и нас с Ларисой определили в школу. Нельзя сказать, что она чем-то отличалась от гимназии. Учителя, не отвыкшие еще от прежних порядков, очень серьезно работали с нами. Дети были воспитанными. У входа в школу дежурили старушки, и мы никогда ничего не боялись, чувствовали себя в безопасности, хотя по дорогам уже гулял дух гражданской войны. Дядя Саша был добрый человек, благодаря ему мы с сестрой закончили школу второй ступени.