Женщины на русском престоле и вокруг него - страница 66

Императрица умела разглядеть человека, выявить его характер, разгадать его сущность. Безусловно, эти качества сформировались во многом в связи с той атмосферой придворных интриг, в которой протекала значительная часть жизни самой Екатерины. Наблюдательность, особое внимание к окружающим позволяли ей обращать их слабости и достоинства в свою пользу. «Екатерина умела ласкать безмерно и уважать человека, пока в нем нужда состоит, а потом, по пословице своей, выжатый лимон кидать», — писал М. М. Щербатов. По его мнению, императрица была «великодушна и сострадательна по системе, трудолюбива по славолюбию, мораль ее зижделась на основании новых философов, а не на твердом камении закона Божия. Уже в том возрасте, когда седины покрывали голову императрицы и время наружными чертами означило старость, на челе ее еще не уменьшилось ее любострастие».

Между тем время шло, и вот наступил драматический, но вместе с тем судьбоносный для России день 28 июня 1762 г., когда Екатерина оказалась на русском престоле. Заговор против императора зрел довольно давно — вопрос был лишь в сроках его осуществления. К решительным действиям заговорщиков подтолкнул арест одного из них, и 28 июня 1762 г. ближайшие доверенные Екатерины братья Алексей и Григорий Орловы, используя свой личный авторитет в гвардии и бродившие в ней антипетровские настроения, склонили на сторону императрицы Измайловский, Преображенский и Семеновский полки. В ночь на 29 июня гвардия присягнула на верность Екатерине, почти без боев взяла под контроль столицу, а утром Петр III был арестован собственной супругой, явившейся во главе гвардейцев в Ораниенбаум, где ее ничего не подозревавший муж праздновал свои именины. Мир вокруг Петра перевернулся. Перепуганный почти насмерть, он даже не слушал старого опытного фельдмаршала Миниха, советовавшего не сдаваться без борьбы и предлагавшего конкретные варианты. В одно мгновение самодовольный и грубый монарх вновь превратился в слабого, забитого подростка, для которого единственным возможным решением было уповать на милость сильного. Петр III подчинился воле Екатерины и подписал документ об отречении от престола, после чего был под охраной отправлен на дачу в Ропшу, что под Петербургом.

О последних днях Петра рассказывают его письма, адресованные Екатерине. В них он слезно просит оставить ему «единственное утешение, которое есть Елисавета Романовна (имеется в виду фаворитка Петра Е. Р. Воронцова. — Э. К.)», отменить караулы, прислать необходимые лекарства, личного врача Людерса, скрипку и комнатную собачку-мопса. Когда Людерс, захватив с собой лекарства, скрипку и мопса, приехал в Ропшу, Петр был мертв. Так окончилась жизнь человека, которого сознательно морально калечили всю его жизнь и который под конец этой жизни волею судьбы ненадолго приобрел власть морально калечить других, за что и поплатился.

Официальная версия смерти Петра III была изложена в манифесте от 7 июля 1762 г. В документе объявлялось, что отрекшийся от трона император умер от приступа геморроя, обострившегося от злоупотребления алкоголем. Более поздняя версия принадлежит самой Екатерине. По ее словам, «страх вызвал у него понос, который продолжался три дня и прошел на четвертый; он чрезмерно напился в этот день, так как имел все, что хотел, кроме свободы… Его схватил приступ геморроидальных колик вместе с приливами крови к мозгу, он был два дня в этом состоянии… Я опасалась, не отравили ли его офицеры. Я велела вскрыть его, но вполне удостоверено, что не нашли ни малейшего следа [яда]… он умер от воспаления в кишках и апоплексического удара».

Однако на день раньше, чем был опубликован манифест с официальной версией смерти императора, на свет появился документ, излагающий иные причины и обстоятельства его гибели. Этот документ — письмо А.Г Орлова, находившегося вместе с Петром в Ропше, адресованное Екатерине. Письмо странное, сбивчивое по форме и не столь очевидное по содержанию, поэтому его текст мы приводим полностью:

«Матушка, милая родная Государыня! Как мне изъяснить, описать, что случилось: не поверишь верному своему рабу, но как перед Богом скажу истину. Матушка! Готов идти на смерть, но сам не знаю, как эта беда случилась. Погибли мы, когда ты не помилуешь. Матушка, его нет на свете. Но никто сего не думал, и как нам задумать поднять руки на Государя! Но, Государыня, свершилась беда. Он заспорил за столом с князь Федором (имеется в виду князь Ф. С. Барятинский. —