Живой Дали - страница 12
- Никакой, - подтвердил Дали.
Питер вернулся в отель поздно вечером. Он очень устал после напряженного нью-йоркского дня, и ему хотелось спать. Приняв душ и почистив зубы, он скользнул под одеяло. Едва погас свет, как к нему на кровать кто-то прыгнул. Этот "кто-то" был подвижным и легким. Мой муж включил лампу и оказался нос к носу со зверьком, которого уместно представить в мультфильме Уолта Диснея, но никак не в номере роскошного отеля. На одеяле сидел небольшой симпатичный котик: шелковистая шкурка, покрытая леопардовыми пятнышками; забавная мордочка украшена черными и белыми полосками.
Питер осторожно протянул руку, чтобы не спугнуть зверька. Немного ласки, и кот приручен. Теперь осталось заказать для него еду. Но что ест это плюшевое чудо? На всякий случай мой муж взял всего понемногу: немного лосося, немного говядины, немного овощей, молока и сыра. У котенка оказался хороший аппетит; попробовав по чуть-чуть из каждой тарелки, он исчез под кроватью. Вскоре Бабу заснул, и Питер тоже.
На следующее утро - как обычно, в одиннадцать часов - Питер спустился в гостиную отеля "Сент-Реджис", где проходили деловые встречи с издателями, коллекционерами, репортерами из газет, с радио и телевидения. Все эти люди интересовались Дали.
По дороге в гостиную он случайно столкнулся с мэтром, который спешил куда-то по делам.
- Добрый день, Капитан.
- Добрый день, Сальвадор.
- Все в порядке, Капитан? - Дали просто сгорал от любопытства.
- Да, спасибо.
- Вы хорошо спали, Капитан?
- Великолепно. Как всегда.
Уклончивые ответы Питера приводили художника во все большее раздражение. Он начал сомневаться, выполнил ли портье его поручение. Может, оцелота отнесли в другой номер? Питер же, в свою очередь, становился веселей с каждой минутой.
- Что-то случилось, Сальвадор?
- Нет, что вы, Капитан! Все прекрасно!
(Надо сказать, Дали ненавидел, когда его выставляли дураком.)
Бабу на хинди означает "джентльмен". И, оправдывая свое имя, Бабу вел жизнь настоящего джентльмена. Он питался в лучших ресторанах, всегда путешествовал первым классом и останавливался в пятизвездочных гостиницах. Его тискали симпатичные девушки, серьезные деловые люди, аристократы и даже особы королевских кровей. (Чтобы избежать неприятных инцидентов, оцелоту подстригали когти.) Весил он добрых двадцать килограммов. После поездки в Нью-Йорк, где Бабу отлично кормили и у него не было возможностей для движения, он прибавил еще немного. Дали это очень веселило, и он как-то сказал Питеру:
- Ваш оцелот похож на раздувшийся пылесборник от пылесоса.
* * *
В Америку мы обычно добирались на знаменитом пароходе "Франция". Это не так уж и долго. Если плыть через Карибские острова, путешествие занимало двенадцать дней, если прямиком в Нью-Йорк - шесть.
Экипаж "Франции" был счастлив принимать у себя на борту Дали, и постепенно команда привыкла к двум оцелотам. Когда мы отправились в путешествие с Бабу и Буба в первый раз, нам сказали, что безопасней будет содержать оцелотов в специальном питомнике, организованном на корабле для домашних животных. Скрепя сердце мы согласились. Однако, едва мы успели разместиться в каюте, прибежал запыхавшийся и явно недовольный служащий этого питомника. Лицо молодого человека было пунцового цвета.
- Капитан, вам придется держать оцелотов в своей каюте, - сказал он. - Кошки и собаки устроили невыносимый гвалт! Это невозможно вынести.
Итак, всю поездку, до самого Нью-Йорка, наши любимцы наслаждались жизнью: прогулки по палубе каждый день, свежая еда и первосортные цветы. Бабу любил съедать каждое утро по свежей розе! Причем, если роза была принесена накануне, его придирчивый вкус не был удовлетворен!
Вечерами мы выводили оцелотов в свет. Наш Бабу очень приглянулся пианисту, он даже разрешал зверьку сидеть на рояле, когда исполнял какое-либо музыкальное произведение. Бабу нравилась вибрация, исходящая от инструмента. Чтобы ощущать ее всем телом, он прижимался животом к лакированному дереву. Однажды, просидев в такой позе достаточно долго, Бабу поднялся, подошел к поднятой крышке рояля, чуть присел, задрал хвост и... справил малую нужду. Администрации парохода пришлось покупать новый рояль.