Жизнь и смерть на вершинах мира - страница 17
Но и ближайшее окружение нашего лагеря не менее прекрасно. Справа от лагеря — скала, на ее вершине мы укрепили наш вымпел, с нее же трижды в день проводим сеансы радиосвязи с другими лагерями. Мы называем ее «радиоскалой». Часть «радиоскалы» расчленена на правильной формы плиты шириной в несколько метров, с заостренными краями. В щелях между ними растет родственник нашей лапчатки Dasiphora dryadanthoides. Здесь это стелющийся кустарник, покрывающий скалы так затейливо, будто он искусственно высажен садовым архитектором. Но и щебнистая терраса перед палаткой тоже не мертва. Она усеяна цветочками эдельвейсов, а вблизи ручейка растут высокие кустики примулы (Primula inoorcroftiana), типичного представителя флоры Памира и Западных Гималаев.
Наш островок в море льда значительно меньше, чем мы ранее предполагали. По форме он близок к равнобедренному треугольнику с ребрами примерно 300 метров и с основанием 350–400 метров. Основание образовано скальным порогом, под ним — морена и тело ледника, сползающего из западной ветви долины. Ребра треугольника (его «плечи») обтекает ледовый поток из восточного конца долины под седлом Анушах. И этот островок обнаженных скал па высоте 4550 метров когда-то тоже был покрыт льдом. Явное подтверждение этого — огромный скальный «стол» на одной из террас. Отступающий ледник оставил здесь плоскую глыбу гранита, которая в процессе таяния льда улеглась на четыре почти одинаковых и достаточно правильно расставленных валуна. Тем самым уточняется период возникновения островка голых скал с щебнистыми «полками» и пятнами мелкого песка. С этого периода начался процесс освоения материнской породы живыми организмами. Растениям и большинству насекомых помог ветер. Мелкие млекопитающие проникали сюда постепенно по моренам. Но трудно объяснить, каким путем попали сюда, например, мелкие бескрылые ногохвостки, относящиеся к неизвестному, до сих пор не описанному виду. При этом конец ледника расположен в пяти часах ходьбы и в 700 метрах ниже по высоте. Природа провела тут своеобразный эксперимент, и нам предстоит выяснить его результаты.
В видовом отношении наиболее богата наша ботаническая «коллекция»: уже удалось обнаружить двадцать три вида высших растений, но на самом деле их больше. Не все они сейчас цветут, и это затрудняет научное определение.
О растительном покрове центральноазиатского высокогорья известно гораздо больше, чем о животном мире, поэтому можно представить себе картину распространения растений и провести некоторые сопоставления. Так, в Ишмурхской долине преобладают виды, типичные для горных областей к северу от Восточного Гиндукуша, — их в долине около 44 процентов. Некоторые из них эндемики, сохранившиеся исключительно на Памире и Гиндукуше, другие распространены повсюду в северной части Евразии, а для пяти видов характерно циркумполярное распространение. Вторая крупная группа (38 процентов) образована видами, типичными для центральноазиатского высокогорья, включая Гималаи, в особенности их западную часть. Только 5 процентов обнаруженных растений имеют отношение к растительности восточной и юго-восточной части горной Азии. Этот северный характер растительности Ишмурхской долины закономерен — ведь для растений, как и для животных, главный гребень Восточного Гиндукуша является основной границей.
В нашем «садике под облаками» более половины видов растений имеют отношение к Гималаям. Растения северной части центральноазиатского высокогорья представлены здесь только четырьмя видами и три из них — типичные эндемики: подушковидный курильский чай (Dasiphora dryadanthoides), копеечник (Hedysarum minjanense) и до сих пор неизвестный вид из семейства крестоцветных (Chorispora pectinata). Растения широкого северного ареала представлены ллойдией (Lloydia serotina), которая растет в альпийском поясе высокогорий и в арктической зоне Евразии. Минуарция (Minuartia biflora) из семейства гвоздичных и папоротник пузырчатый (Cystopteris dickieana) распространены циркумполярно вплоть до евроазиатской и североамериканской частей Арктики.