Журнал «Вокруг Света» №03 за 1980 год - страница 22
Про Кампучию говорят: там, где нет джунглей, есть рисовые поля, и наоборот. Но вокруг Тонлесапа есть повсюду еще и вода. Когда она уходит из окружающих озеро лесов, с ветвей деревьев, покрытых слизью и илом, снимают запутавшуюся рыбу, которая приходит в их тень в паводки, спасаясь от жаркого солнца, готового вскипятить озеро, и в поисках корма. Когда же озеро внезапно вспухает и его воды стремительно надвигаются на леса, обгоняя застигнутых врасплох животных, охотники ловят плывущих диких слонов сетями словно рыбу. Лишь «пномы», одинокие мягкие холмы, разбросанные на гигантском плоском пространстве, остаются сухими.
На подходе к городу Сиемреап пилот взял чуть севернее и заложил широкий вираж. Из желтоватого марева среди леса и прогалин суховатой коричневой земли встал серый, словно пепел, Ангкорват.
Пилот зашел на второй круг, и теперь среди высоких и густых куп деревьев мы увидели и Ангкортхом. Потом самолет, натужно взревев моторами, оттянулся к югу и круто, почти падая, пошел на посадку.
По узкому, но сносному шоссе мы ехали вдоль столбов электропередачи, на которых не было ни единого куска провода. Сухие и жесткие заросли по сторонам искалечены взрывами мин, кое-где на десятки метров тянулись прогалины выжженного леса. Гигантские пни срубленных деревьев торчали среди кустарника, в котором вольно паслись мелкие коровы и резвились телята. Кривобокие, наспех обтесанные столбы подпирали аварийную ЛЭП и бесчисленную путаницу проводов военной связи. Усталые кхмерские пехотинцы, нагруженные оружием и амуницией, медленно брели растянувшимися колоннами по обочинам. Это была древняя, самая древняя земля Кампучии, колыбель ее цивилизации, знавшей в своей истории страшные, катастрофические потрясения...
На подъеме к Ангкорвату наш УАЗ ухнул в воронку, заросшую мочалистой травой. Присмотревшись, я увидел вокруг немало других воронок. Тропическая растительность беспощадна, через год-два она неминуемо оплетает и скрывает любое пепелище. Здесь же и ей не под силу скрыть шрамы войны. 18 марта 1969 года поднятая в воздух по приказу командующего американскими войсками во Вьетнаме генерала Крейстона Абрахамса армада стратегических бомбардировщиков Б-52 над Ангкорватом и Ангкортхомом открыла бомбовые люки. За четырнадцать месяцев бомбометания эти самолеты сбросили на Кампучию 105 тысяч тонн взрывчатки. В 1971 году артиллерийский снаряд угодил в один из бесценнейших барельефов Ангкорвата, другой снаряд разбил ворота Ангкортхома. То, что древняя столица Ангкора оказалась в зоне военных действий, создавало благоприятные условия для грабителей, связанных с китайскими перекупщиками антиквариата в Бангкоке. Специальная комиссия, в частности, обнаружила в одном из магазинов таиландской столицы статую, предлагавшуюся за два миллиона долларов. Примерно половина выставленных на продажу сокровищ оказалась похищенной из Ангкорвата.
Впрочем, обкрадывали не только во время войны. В прошлом, в годы колониального господства, сотни туристов, разбредавшихся среди примерно тысячи различных памятников, сосредоточенных на заповедной территории, беспрепятственно присваивали, что могли унести.
В 50-е и 60-е годы к разграблению руин приложили руку американцы. Кражи приняли такой размах, что здесь установили яркое неоновое освещение. Одно из предложений, поступивших из США, заключалось в перевозке по частям храма Бантисрэй в Америку.
...Мы вытащили УАЗ общими усилиями из воронки, проехали около ста метров и уперлись в каменных львов, смотревших на обширный «борей» — гигантский водоем, дно которого, высохшее к маю, покрывали вялые лотосы. Кхмерский автоматчик, сопровождающий нас, сказал, что теперь с машиной следует расстаться, дальше технике проезд запрещен. Перед нами тянулись пятьсот метров шоссе XII века, иззубренного кое-где осколками от снарядов XX...
Храм строил, как свидетельствуют хроники, обуреваемый энергией строителя король Сурьяварман II между 1120 и 1180 годами.
— Закройте глаза покрепче, представьте себе все, что сейчас видите, в позолоте, откройте глаза... и пошли, — сказала мне гид, хрупкая девушка в розовом саронге, синей кофточке и с подаренным ей ожерельем из прибалтийского янтаря на тонюсенькой шее.