Журнал «Вокруг Света» №06 за 1971 год - страница 22

Таких случаев я не могла припомнить.

— То-то! Нет у нас малярии. Была — и нет. Стала болезнью исторической. Ихтиологи привезли из Италии крохотную рыбешку гамбузию. Положит комар личинку, рыбка скушает, как конфетку. Да и нефтяники придумали хорошее дело — занефтение малярийных районов. Вот и не стало эпидемий. Значит, отпал социальный заказ на хинный продукт... А труды, не думайте, не пропали. Опять диалектика, — улыбается Михаил Михайлович. — Концепция травянистого растения очень даже пригодилась мне для куста почечного чая. Американцы и англичане пытались посадить этот куст в такие благодатные места, как Флорида и Индия. Ничего не вышло. У нас почечный чай отлично растет травой. Только две у него родины во всем мире: Юго-Восточная Азия да наш совхоз. А алоэ древовидное? Ведь это сказка! Магия смерти и жизни. На грани гибели оно приносит пользу людям.

На африканской земле, ближе к берегу океана, в сухой жаркой саванне, алоэ растет как пальма. Увеличенный вариант нашего домашнего «столетника». Называют это растение так по ошибке: будто цветет оно раз в сто лет. Ничего подобного. На свободе алоэ цветет ежегодно. Деревья его стоят в саванне просторно, без тени. Алоэ совсем не боится жары. Когда на иссохшую землю обрушивается редкий ливень, листья хватают и держат влагу до следующей воды. Любит алоэ горячее, яркое солнце. В темноте и холоде лист гибнет. И тогда с еще большей силой вырабатывает энергию жизни. В погибающих листьях алоэ образуются биогенные стимуляторы. Введенные в организм человека, они усиливают процессы жизнедеятельности: восстанавливают поврежденные ткани, рассасывают больные. Это магическое свойство алоэ подметил и использовал при операциях глаз академик Филатов. Алоэ, выдержанное в холодной темноте, способствовало приживлению чужой роговицы. В Африке с алоэ-дерева срезали листья, выпаривали вытекший из них сок. Коричневая смола — сабур — шла на экспорт. После того как Молодожников, опять же опираясь на опыт переселения хинного дерева, вывел алоэ-траву, советские ученые начали готовить препараты из отечественного алоэ. Открытие окулиста Филатова вошло в арсенал научной медицины. Перед операцией свежим соком укрепляют силы больного, — сок с добавкой железа обновляет кровь, эмульсия из него лечит любые ожоги, даже от радиации. Действительно, как сказал Михаил Михайлович: «Алоэ — это сказка!»

Результаты и, пожалуй, историю интродукционной работы в наших субтропиках я увидела, познакомившись с тепличным хозяйством опытной станции. Его мне показывал Слава. Так он представился сам. Все привыкли называть его по имени: Вячеслав Борисович Иванов вырос на станции. Был здесь рабочим, окончил заочно институт, теперь — аспирантура.

У входа в теплицу надо было бы высечь на мраморе слова Николая Ивановича Вавилова: «Для лучшего использования советских субтропиков нам необходим широкий кругозор, нам необходимо знание мировой флоры, всего ценного, что из нее можно взять». Здесь, в широком стеклянном коридоре, материализовался его афоризм, напутствие ученикам — «Становитесь на глобус».

Как исторический экспонат возвышалось нарядное хинное дерево с зелеными и красно-оранжевыми листьями. Его сохранили для студентов, приезжающих каждый год на практику из всех фармацевтических вузов страны. Роль учебного экспоната выполнял и невзрачный на вид кокаиновый куст.

— Вот катарантус, или барвинок розовый, — назвал Слава. — В нем найден целый склад алкалоидов. По предварительным данным, способен лечить даже белокровие. Американцы изготовили из него препарат от лейкоза. Секрет технологии скрывают. Надеемся раскрыть сами. Работает с барвинком аспирант Левая Баджелидзе. На мой взгляд, это должно стать проблемой целого института.

Патриархи алоэ. Каждому из этих монументальных «африканцев» минуло по 15, по 18 лет. Рядом тянулись стеллажи зарослей травянистого алоэ. Я засмотрелась на коллекцию многоликой алоэвой семьи. Алоэ «голубое» с густыми кистями желтых цветов. Алоэ «абиссинское» с толстыми змеями листьев. Алоэ «зебровидное». Алоэ «полосатое»...