Журнал «Вокруг Света» №07 за 1960 год - страница 13

Ветры Октября донеслись и до тропических рощ Хайнаня.

И тут же на острове, рядом с обитателями горной глуши, которые в своем развитии недалеко ушли от первобытной общины, жили и боролись приверженцы самого передового общественного строя. Еще в 1925 году у рыбаков и рисоводов побережья возникли первые коммунистические ячейки.

Двадцать пять лет тщетно пытались реакционеры сорвать поднятое над Хайнанем красное знамя революции. Гоминдановцы, японские оккупанты слали против хайнаньских партизан один карательный отряд за другим. В 1949 году чанкайшисты начали перебрасывать на Хайнань остатки своих разгромленных в Южном Китае дивизий, лелея надежды на контрнаступление, надеясь превратить остров во второй Тайвань.

Около ста тысяч гоминдановских солдат сосредоточилось на Хайнане. Партизан было вдесятеро меньше, но они выстояли.

Десять лет назад в туманную апрельскую ночь лодки с воинами Народно-освободительной армии пересекли пролив. Бойцы знали: на хайнаньском берегу их ждут, их встретят свои.

«Край света»... Кто вспоминает теперь об этих сказанных в старину словах? Вместо них вошли в обиход другие определения, данные Хайнаню поэтами: остров-сад, жемчужина Южного моря.

Очертания Хайнаня действительно напоминают жемчужину. Но название порождено не только этим. Весь этот остров лежит к югу от 20-й параллели. Это тропики. Тридцать три тысячи квадратных километров хайнаньской земли могут стать сплошным садом, гигантской плантацией.

Прежде острову не хватало даже зерна. Сюда ввозили рис из Вьетнама и Таиланда. А с 1958 года хайнаньцы начали полностью обеспечивать себя продовольствием. Тогда же правительство республики приняло решение: сделать Хайнань главной базой тропических культур в стране.

Каучук, кофе, перец, агава могут расти и в других районах китайского юта: в Фуцзяне, Гуандуне, Гуанси, Юньнани. Но наиболее подходящим местом для их массового производства является именно Хайнань. Почти половина его земель пригодна для возделывания тропических культур. Это в десять с лишним раз больше, чем используется сейчас.

Из имеющихся на острове полутора миллионов гектаров целины более половины намечено освоить во второй пятилетке, а остальную часть — в третьей.

Много растений-новоселов из далеких и близких южных стран обоснуются на хайнаньской земле, расширят свои владения и «старожилы». К числу их принадлежат кокосовые пальмы. Их рощи кольцом опоясывают все побережье острова.

Кокосовый орех мне довелось попробовать здесь впервые. Зато силуэт кокосовой пальмы кажется даже примелькавшимся. Какая открытка, какой рекламный плакат обойдется без этого неизменного атрибута южного пейзажа?

Я хожу по плантациям, всматриваюсь в диковинные листья, трогаю неведомые плоды. Но ведь это кофе, какао, перец, вошедшие в наш повседневный быт! Много ли людей имеют представление о том, как все это растет?

Оказывается, плантация кофе — это ягодник, прячущийся в редколесье. Кофе боится холода, но не любит и жары. Поэтому при раскорчевке девственного леса часть деревьев оставляют, чтобы они давали равномерную, но не слишком плотную тень. Солнечный свет прорезывается сюда золотистыми столбами, пестрыми бликами ложится на кусты высотой в человеческий рост. На прямых, как у ивняка, ветках лепятся — именно лепятся, а не висят — красные ягоды. Девушки, совеем по-русски повязавшиеся косынками, собирают ягоды в плетеные лукошки. Раскусишь такую ягоду — под кожицей два прижавшихся друг к другу зернышка желто-серого цвета. Когда жуешь их, ни вкуса, ни запаха кофе почти не чувствуется.

На ягоды похож и созревающий черный перец: будто кисти смородины, только помельче. Плантация — это ряды вкопанных в землю жердей, на которых вьется, как плющ, растение с блестящими листьями. Про эти кустики говорят, что на них растут деньги: ни одна культура не дает столько дохода, сколько черный перец.

По соседству — кусты с длинными, будто поникшими листьями. Поднимешь ветку, под ней висят плоды, формой и цветом напоминающие баклажаны. Это какао.

А поближе к береговым дюнам открывается зрелище поистине фантастическое. Таким рисуют художники марсианский пейзаж. Смотришь издали — будто полчище гигантских ежей шеренгами выстроилось на песчаном косогоре. Холодный, синевато-серый оттенок растений так же непривычен, как и форма их листьев.