Журнал «Вокруг Света» №07 за 1977 год - страница 29

стр.

— Скоро асфальтовую дорогу сюда построят, — сказала она. — Музей собираются открыть. Наши все довольны. Только мне как-то непривычно. Раньше у нас тише было.

Наутро я отправился дальше по своим делам, а мои попутчики остались у Нины Андреевны. Впереди у них был целый месяц — в лесу, в большом старом доме, под окнами которого бьет волжский родник...

В. Исаков

Танна-Тоа ждет Арчибальда

Длинные брюки в Меланезии предмет далеко не первой необходимости.

Почитатели европейского стиля одежды обходятся шортами — в жарком климате этого более чем достаточно. Большинство же коренных жителей острова Тайна довольствуется набедренными повязками из лыка. Тем не менее лавочник-китаец в деревне Танна-Тоа раз в несколько лет заказывает сотню пар длинных брюк защитного цвета. Их доставляют вместе с другими товарами, но если консервы, мыло, сахар и тому подобное раскупают постепенно, то партию длинных брюк забирают оптом. И платят за них настоящими деньгами, заработанными в порту, на плантациях, а не копрой, как за другие вещи.

На острове Танна длинные брюки защитного цвета — это предмет религиозного обихода...

...В один прекрасный день появится на корабле или на самолете Джон Фрум, и в деревню Танна-Тоа придет Арчибальд. Их должен ждать почетный караул: солдаты с ружьями из бамбука...

На Танна, большом и плодородном острове в южной части Новых Гебрид, народу всегда жило много — и на побережье и в горах, покрытых лесами. Первым путешественником, нанесшим Танну на карту, был Джемс Кук. Климат на Танне помягче, чем в других местах Меланезии, пресной воды — в избытке, и может быть, потому корабли европейских мореплавателей бросали свои якоря у ее берегов чаще, чем у других островов.

Кук побывал на Танна в 1774 году. С этого времени и начался новый этап в истории острова и его обитателей. До того здесь царил — как и по всей Меланезии — каменный век. Первые белые брали на острове воду, выменивали — а чаще отбирали силой — овощи и свиней. После их ухода у меланезийцев оставались вещи, заманчивые и загадочные: бусы, зеркальца, топоры. Они не могли изменить жизнь островитян, поскольку слишком мало их еще было, но сама непонятность их происхождения будила пытливость людей Танны. Все, что приплывало в трюмах кораблей, называлось «карго», что значит по-английски «корабельный груз». Очевидно, где-то в неведомой земле, откуда приплывали корабли, этого карго было очень много.

Но в целом на острове продолжалась прежняя жизнь, пока в конце прошлого столетия белые не стали селиться на островах.

Пришли совсем тяжелые времена. Власть свою белые утверждали винтовкой и бусами. Плантации, разбитые пришельцами на крупных островах, фермы в австралийском штате Куинсленд требовали рабочей силы. Корабли вербовщиков туземных рабочих — «охотников за черными птицами» — рыскали по Меланезии. Вожди племен, получив от белых винтовки и порох, устраивали походы в глубь острова; за товар с белыми расплачивались пленниками.

Некогда густонаселенный остров Танна обезлюдел, жители побережья старались скрыться; при первом же появлении кораблей они убегали, бросив свои хижины и поля.

Это породило ненависть и страх перед европейцами.

В начале двадцатых годов нашего века на острове Танна появился комиссар-шотландец Никол, а за ним трое миссионеров — англиканский, римско-католический и адвентист седьмого дня. И следом — несколько плантаторов и два китайца-лавочника. Островитяне и их приняли без сопротивления, но со страхом.

Никол смещал и назначал вождей, переписал население. Миссионеры окрестили часть островитян. Крещеные начали обрабатывать церковные участки, а по воскресеньям посещать богослужения.

Именно в церкви и услышали островитяне о грядущем пришествии бога и о царстве добра и благости, которое начнется после этого. Однако при этом они спрашивали: откуда же берутся все те блага, которые у белых в достатке, а у черных — нет? (Обучение даже начаткам географии и истории в задачи миссионеров не входило.) Ответ — «в Европе эти вещи делают на заводах» (а что такое «Европа» и что такое «завод»?) — казался меланезийцам неубедительным и лживым.