Журнал «Вокруг Света» №08 за 1982 год - страница 5

Место для города выбрано в нескольких километрах от пионерного поселка и угольных разрезов. Город как бы спрятан за сопки. Мера необходимая. Проблема чистого воздуха всегда стояла перед шахтерскими городами. В Якутии она звучит с особой остротой. В условиях резко континентального климата и постоянных сильных морозов перемешивание разных слоев атмосферы происходит в пять-шесть раз медленнее, чем в средней полосе. Однажды зимой, подъезжая к Чульману, я увидел на горизонте гигантские клубы дыма. Однако мои попутчики смотрели вперед без тревоги, а минут через двадцать успокоился и я, увидев, что это всего лишь дымы из труб Чульманской ГРЭС. Для жителей северных промышленных городов это почти всегда обязательная черта окружающего пейзажа. Такое облако, только черное, могло бы поползти от угольных разрезов на город, не будь Нерюнгри спрятан за сопки. Однако успокаиваться пока рано, необходимы поиски ученых, чтобы надежнее обезопасить чистоту воздуха в городе.

Один из переводов названия города Нерюнгри звучит как «река хариусов» — имя городу дала небольшая река, протекающая рядом. Но вот за хариусами, так сказать старожилами этих мест, уже сегодня надо ходить в верховья...

Известно, что на Севере самоочищение в реках проходит в десять раз медленнее, чем в южных реках. Поэтому нетрудно представить остроту, с какой стоит в таких местах вопрос снабжения города питьевой водой. В нескольких километрах от Нерюнгри строится водоочистная станция, где вода, кроме обычной механической очистки, будет проходить биофильтр — в очищенной воде разводят на короткое время микроорганизмы. Только после этого воду подают в город. Водоочистных сооружений с таким оборудованием в нашей стране еще немного.

Беспокойство за судьбу живой природы при таком размахе строительства испытывают не только специалисты. Скажем, плотники, возводившие деревянные дома в Новом городе, сами предложили при заключении договора на строительство очередного дома вносить в обязательство бригады пункт — сохранить все деревья, которые растут на их площадке.

— Сильно это усложняет вашу работу? — спросил я в одной такой бригаде.

— Еще бы! Ведь мы почти не можем использовать технику — все на руках. Каждую балку, каждый брус на себе поднимаем. А вот тем, кто здесь будет жить,— раздолье! Осенью бруснику собираем, можно сказать, на рабочем месте...

Я видел результаты этой работы — множество лиственниц, которые стояли тут же рядом, у новых домов.

Деревянные дома привычно связываются у нас с чем-то из прошлого — неэкономно, недолговечно, неудобно. Неэкономно? Возможно. Недолговечно? Не знаю. В Якутске, например, стоят столетние дома, сложенные из бревен лиственниц, радуют глаз крепостью, надежностью, красотой. Неудобно? Вот уж с этим трудно согласиться! Представьте трехкомнатную квартиру в деревянном добротном доме. С просторной кухней, газовой плитой, с ванной, горячей и холодной водой, с балконами и всегда чистым, сухим, прохладным в жару и теплым в морозы воздухом — ведь вокруг дерево. Да к тому же за окном — руку протяни — смолистые стволы лиственниц, утреннее солнце светится в мокрой россыпи брусничных листьев. А весной аромат хвои, втекающий в окно... До автобуса несколько минут ходьбы, и все — кинотеатр, магазин, школа, больница, мастерские — городские удобства под рукой. Подобный вариант городской жизни, на мой взгляд, шаг вперед, а не назад от девяти- и двенадцатиэтажных башен наших городов. Но пока это — дело будущего. Сегодня же главные надежды здесь возлагают на продукцию своего завода крупнопанельного домостроения. Я видел первый дом, собранный из его деталей. Рядом с привозными он выглядит несколько мрачновато. Зато яснеют лица нерюнгринцев.

За время командировок я встречался с десятками людей и уже привык, разговаривая с человеком, прекрасно ориентирующимся в здешней жизни, слышать: «Да нет, не очень, полгода, как приехал...» «Ну а я старожил — третий год пошел...» — «Откуда вы?» — «С Урала...», «Из Молдавии...», «Из Ленинграда...», «Из Донецка...», «Из Прибалтики...»