Журнал «Вокруг Света» №10 за 2007 год - страница 30
Еще около года после драматической экспедиции в Малакку дон Фернан провел на Востоке. Известно, что он служил достойно, но тем не менее особого продвижения не добился. Его самостоятельность, несговорчивость и целеустремленность, подмеченные биографами, похоже, оказывали ему дурные услуги: о малейшем недоразумении с субординацией мгновенно доносили наверх — с предсказуемыми последствиями. Когда в 1510 году он получил наконец звание капитана, корабль в команду и без разрешения «заплыл» дальше на восток, чем предписывала общая инструкция, его немедленно разжаловали и отправили обратно в Лиссабон.
Плывя прямо, приплыть обратно
Настал день, и в гавань коварной Малакки вошла грозная флотилия «мстителей» — 19 больших боевых кораблей. Город был завоеван. Португалия овладела всеми ключевыми пунктами на морях от Африки до Индонезии .
После пышных торжеств основные силы повернули назад на запад, а три судна под командой чудесно спасенного в этих местах Франсишку Серрану устремились дальше, в неведомые воды. Члены этих экипажей, вероятно, первыми из европейцев видели мельком Новую Гвинею, но на ее берега выходить не стали — разговоры об «охотниках за головами», папуасах, вероятно, уже были к тому времени на слуху. Кроме того, основная цель была достигнута. Маленькая флотилия добралась до легендарных Островов пряностей, которые оказались вполне реальными и в самом деле так изобиловали драгоценным товаром, что за несколько дней трюмы наполнились до предела. Пора домой.
Небольшие европейские гребные суда XV века (очевидно, португальские), увиденные «противоположной стороной»: миниатюра из «Акбарнаме», хроники царствования Великого Могола Акбара
Судну капитана Серрану не повезло: оно, отяжелевшее от груза, напоролось на риф и разбилось в щепки. Уцелевшие матросы вернулись на Амбоину (ныне — Амбон) — остров, где они так славно разжились пряностями и где их снова встретили радушно и гостеприимно. Вскоре все вернулись в португальские владения. А вот капитан королевского флота дон Франсишку Серрану, вместо того чтобы далее командовать экспедицией в трудную минуту, остался вести мирную и непритязательную жизнь на небольшом острове Тернате. От местного мусульманского князька он получил звание великого визиря — в общем, синекуру, позволявшую не делать ничего, кроме как изредка давать ценные советы по военным и морским делам. Завел жену и детей. И, судя по всему, никогда не жалел о внезапном разрыве с родной цивилизацией. Впрочем, он не полностью порвал с ней. Многие годы случайными оказиями он поддерживал переписку с друзьями, главным из которых оставался, конечно, Магеллан. Послания сохранились — Серрану подробнейшим образом рассказывал о жизни в новом отечестве с описаниями не только достоинств и прелестей тропического пояса, но и географических объектов и путей, которыми в тех местах пользуются навигаторы. Скорее всего, в этой корреспонденции дона Франсишку и дона Фернана и зародилась великая идея — поиска нового пути, возможности «плывя прямо, приплыть обратно». Во всяком случае, после смерти капитана-дезертира среди его бумаг, в свою очередь, нашли Магелланово письмо, в котором тот таинственно обещал другу в скором времени прибыть «иным путем». Как известно, обещание он почти сдержал, погибнув всего в нескольких сотнях километров от обиталища Серрану. Но что еще поразительнее, последний скончался у себя дома от пищевого отравления как раз в тот же день.
Изгнанник
Все это, однако, впереди. А пока что Магеллан латает прорехи в своей незадавшейся поначалу карьере, сойдя на берег. Он «усмиряет мавров» в Марокко и в известном сражении при Азаморе получает ранение пикой в колено, отчего на всю жизнь остается хромым. Но этого мало — его обвиняют (по всей вероятности, ложно) еще и в связях с врагом. Дон Фернан в негодовании без разрешения покидает армию и отправляется жаловаться прямо королю, а вслед уже летит очередной донос.
Тут начинается противоречивая история «о том, как поссорился Мануэл I Счастливый с Магелланом» — самый, наверное, известный в португальском обиходе исторический «анекдот о несвершении». То есть о том, что могло быть и почти было, но не случилось. Так вот, согласно одной из версий, Мануэл, с детства, кстати, знакомый с Магелланом, даже спрятал за спиной руку, которую хотел поцеловать пришедший, и грубо отказался от его дальнейших услуг. Оскорбленный дворянин уточнил, может ли он в таком случае поступить на службу к другому государю, и получил презрительное разрешение (причем некоторые источники утверждают, что король, не стесняясь в выражениях, рекомендовал ему обратиться к самому влиятельному из государей мира сего — к дьяволу). Вот как случилось, что с 15 мая 1514 года дон Фернан перестал числить себя подданным родного королевства и после некоторых раздумий перешел под испанские знамена. И даже имя кастилизировал — отныне он не Фернан, а Эрнандо, не Магальяйнш, но Магеллан, и только так будет подписываться до конца своих дней!