Журнал «Вокруг Света» №11 за 1983 год - страница 32

— У нас много таких тихих мест. Они служат и для отдыха, и для воздания должного священному фикусу. Почему священному? О, это долгая история. В другой раз непременно расскажу...

По древним обычаям, например, нельзя выращивать банан или бамбук около дома. Считается, что если человек наступит на их тень, то непременно умрет. Также и сами молодые ростки неминуемо погибнут, если на них упадет тень человека. Зато в Патане — одном из городов-музеев долины Катманду — пальмы окружены таким безграничным поклонением, что могут расти где им вздумается. Если даже росток пробился в земляном полу дома, то нужно обязательно проделать отверстия в потолке и крыше, чтобы пальма могла свободно тянуться к небу. — Арьял, остановившись у одного из домов, улыбнулся: — Очень жаль, но нам пора расставаться.

— Может быть, встретимся во вторник и ты продолжишь свой удивительный рассказ? — предложил я.

— Во вторник?! Ни в коем случае — я не хочу портить с тобой отношения. Ведь это самый неудачный день для визитов. Во вторник даже дочь не отважится проведать своих родителей. Во всяком случае, моя жена уж точно...

Катманду — Москва В. Манвелов Фото автора

П росматривая однажды труды ученых прошлого века, я вдруг, большому удивлению, обнаружил, что в путевых дневниках геолога и географа Александра Лаврентьевича Чекановского, путешествовавшего в XIX веке по самым «непроходимым» районам Сибири, явно прослеживаются признаки всего того, что мы считаем присущим именно сегодняшней географии. И что, несомненно, будет определять характер ее в будущем!.. Пораженный, я стал уже специально искать остальные работы Чекановского, все более увлекаясь его образом мышления и незаурядной личностью. Знакомился также и с воспоминаниями о нем современников.

Узнал я, например, о том, что в феврале 1875 года два крупнейших русских географа — почетный академик П. П. Семенов-Тян-Шанский и вице-председатель Географического общества Ф. П. Литке послали прошение шефу жандармов о «высочайшем помиловании сосланного в Сибирь по политическим делам кандидата естественных наук Чекановского ввиду услуг, оказанных им науке».

Так в чем же суть этого географического подвига?

15 мая 1875 года во дворе Иркутского почтового ведомства долго загружалась казенная бричка — кроме мешков с почтой, в нее старательно укладывались научные инструменты, оружие, одежда и продовольствие. За тысячи верст — на крайний север Сибири — отправлялась очередная, третья по счету, экспедиция Чекановского. К вечеру рессоры брички уже скрипели от натуги... Только за полночь она выкатилась из города и медленно поползла по Ленскому тракту.

Одетый в бурку, с надвинутым на лоб капюшоном, сидел Чекановский на груде тюков и размышлял. Теперь, когда окончилась предотъездная суета, у него было достаточно времени собраться с мыслями — заглянуть в прошлое, подумать о будущем...

Вспомнил Александр Лаврентьевич свой приезд на поселение в деревню Падун в Иркутской губернии десять лет тому. За столом — комендант острога, спившийся грузный мужик лет пятидесяти. На столе бутыль, тарелки с закуской, вдоль стен прокуренной избы замызганные нары.

Безразличный взгляд коменданта скользнул по ладной фигуре, волевому лицу Чекановского, вошедшего в сопровождении двух конвойных.

— Ну, господин хороший, расскажи: кто таков, за что прислан в наши края?

— Там ведь все написано, — ответил Чекановский, кивнув на лежавшую перед комендантом «препроводиловку».

— Все равно надо. Форма такая.

— Чекановский, сын Лаврентия, выходца из Галиции, рожден 12 февраля 1833 года в городе Кременец Волынской губернии. Арестован в 1863 году в Киеве «за учинение беспорядков и неповиновение властям», осужден на каторжные работы и сослан в Сибирь весной 1864 года. Все, кажется о чем еще говорить?

— Расскажи, что ты там чудил, когда вели вас по этапам от Киева до Тобольска? — Теперь уже слегка насмешливый взгляд коменданта перескочил на подобострастно хихикнувшего фельдфебеля — осведомителя из состава конвоя, сопровождавшего ссыльных.