Журнал «Вокруг Света» №12 за 1987 год - страница 30
«Кто этот человек?»
«Михай Радаи, сын известного артиста Имре Радаи»,— вывела Чаки на салфетке.
И все-таки мне показалось, этого явно недостаточно, чтобы иметь основание завладеть вниманием присутствующих. Правда, голос его вызывал доверие, и, хотя говорил он тихо, слух привлекал густой, мягкий, баритонального тембра голос. Хорошо поставленный на дыхание, этот голос мог принадлежать оперному певцу. Но вид у молодого человека с бородой, одетого нарочито небрежно, был хипповатый.
Как только мы оказались на улице, Чаки сообщила мне, что человек, заинтриговавший меня, часто выступает на будапештском телевидении. Он хранитель старины и подлинности.
Какое-то время мы шли молча, а потом Чаки сказала:
— Завтра я вам что-то покажу.
На другое утро Чаки снова привела меня в крепостную часть Буды. Мы прошли несколько улиц и оказались на окраине этого района. Взору открылось холмистое зеленое пространство. На теле ближнего холма дома поднимались террасами, и меж садами угадывались петляющие улицы. Но Чаки обратила мое внимание на ряды железнодорожных составов и низкие строения у подножия крепостной стены, на кромке которой мы стояли. Особенно бросалось в глаза белое длинное современное строение.
— Это здание Южного вокзала,— сказала Чаки.— Его на бок свалил человек, которого мы встретили в кафе.
— Как это? — не сразу сообразил я.
Чаки пояснила:
— Проектировали высокую башню, она должна была заслонить собой общий вид этой части города. А вот Михай Радаи заставил изменить проект, и здание вокзала построили не в высоту, а в длину.
В тот же день в редакции «Вилаг Ифьюшага» в беседе с главным редактором Тибором Шебешем я вскользь заметил, что хорошо бы встретиться с этим чудаком, свалившим небоскреб.
И вот, когда оставался последний из пяти дней, отпущенных мне на Будапешт, Чаки, придя на встречу со мной, сообщила, что сегодня мы встречаемся с Михаем Радаи. Он со съемочной группой будет работать недалеко от кафе двух сестер, на улице Ури — Господской. Так назвали ее в старину.
В условленный час мы были на месте. Двор, посреди которого — одно-единственное дерево. С одной стороны — двухэтажный недавно отреставрированный дом с балконом на всю ширину внутреннего фасада; на белой стене желтые фонари. С другой стороны, в глубине — старая городская стена, и на ней следы снесенного жилья — квадраты штукатурки с обоями. Над колодцем двора несутся кучевые облака, и сухие листья, шурша, выдуваются на улицу...
Высокий бородатый Михай Радаи в очках и белоголовая девушка — она в черном платье с микрофоном в руке — стоят у обнаженной стены, берут интервью у молоденькой девушки. Тут же, в метре от них,— телекамера, и вокруг нее ходит Тибор Шебеш. Он так перевоплотился из главного редактора в юркого фоторепортера, что в первый момент я даже не узнал его. Того и гляди его сейчас шуганут. Чаки тоже включилась в работу: она прижала к стене пожилую женщину, что-то выспрашивала, выясняла ситуацию.
Чаки вернулась и рассказала, что женщина, с которой она говорила,— официальное лицо, а девушка, дававшая интервью, жила здесь в снесенном доме. Людей выселяли отсюда на время реставрации с обещанием вернуть их обратно. Но вот девушка однажды пришла посмотреть, как идет ремонт, и обнаружила, что дома нет. Об этом и готовит Михай Радаи телепередачу.
Через каких-нибудь полчаса работа съемочной группы кончилась. Тибор Шебеш заторопился к себе в редакцию, но прежде чем попрощаться, подвел нас к Михаю Радаи и пожелал нам приятного знакомства. Оставшись с Михаем и его партнершей, мы познакомились. Девушку Михай назвал своим другом и сказал, что она редактор телепрограммы «Неделя» и зовут ее Юдит Тот.
Условия дальнейшего знакомства предложил сам Михай. Он привел нас в просторное фешенебельное кафе на первом этаже отеля «Хилтон». Из окон хорошо просматривался Рыбацкий Бастион, безлюдная площадь, посередине которой покоились белые плетеные стулья, напоминающие о том, что здесь наступили холода межсезонья. Хорошо было после каменной прохлады двора сидеть в светлом уютном помещении и предвкушать горячий ароматный кофе, приправленный добрым знакомством. Но этому не суждено было сбыться. Не успели мы освоиться, как в кафе ввалилась шумная группа американцев. Михай резко повернулся, отыскал глазами гида, но в горле у него остался непрорвавшийся крик. Он перевел взгляд на нас. Похоже было, мы все думали об одном и том же: они сполна заплатили за свое путешествие и за то, что могут быть шумными, тоже заплатили.