Журнал "Юный натуралист" №2, 1935 - страница 17

Специальные, более длинные реснички вокруг рта, мерцая, вместе с водой загоняют в рот инфузории добычу — мельчайших микробов.

Фронтония и прородон — ловкие охотники, они могут сами хватать и даже выбирать пищу. Рот этих инфузорий устроен очень сложно и может сильно растягиваться. Я подсыпал к ним в банку картофельной муки, и любопытно было глядеть, как эти маленькие существа жадно глотали крупные куски — набивали едой все тело. Чтоб проверить, что они едят именно крахмал, я убивал инфузорий йодом, и в теле обжор крахмальные зерна окрашивались в яркий синий цвет.

Есть инфузории «хищники» (помните бурсарию?), есть «вегетарианцы» — они питаются различными водорослями, а есть «паразиты», живущие на всем готовом во внутренностях больших животных. У опалин, живущих в клоаке лягушки, даже рта нет: они прямо всасывают пищу всем своим телом.

У ротовых инфузорий проглоченная пища окружается так называемой «пищевой вакуолью», которая, подобно желудку настоящих «высших» животных, переваривает и всасывает полезные вещества, а ненужные выбрасывает вон.

Мы говорим: «подобно желудку высших животных»… А был ученый, который считал пищеварительную вакуоль настоящим желудком.

Его звали Эренберг. Он жил сто лет тому назад. Тогда еще люди об инфузориях знали очень мало. Рассматривая инфузорий, Эренберг удивлялся их сложному устройству и решил, что это не простые микробы, а такие же сложные животные, как и настоящие «высшие», только очень маленькие. Он написал об этом книгу.

Эренберг думал, что у инфузории есть сердце, мозг, яйца для размножения. Это было ошибкой. Теперь мы знаем, что инфузории, несмотря на все свое своеобразие и сложность, все же одноклеточные существа, как и другие микробы.

Трубач поглощает мелких микробов.

При помощи ресничек туфелька движется вперед, назад и в стороны.

Фронтония и прородон заглатывают крахмальные кусочки.

Трубач, разрезанный на несколько кусочков. Из кусочков с ядром образуются маленькие трубачи, а без‘ядерный кусочен погибает.

Но из микробов инфузория — самый высокоорганизованный с необычайно сложным строением, правильно замеченным Эренбергом.

Механизм, который Эренберг принял за сердце инфузории, действительно своеобразен. У туфельки это два пузырька на переднем и заднем концах тела, которые попеременно и ритмично то расширяются, то сжимаются, причем при сжатии или сокращении образуются канальцы в виде звездочки. Их называют «сократительные вакуоли». У туфельки их две, у нассулы и прородона по одной, а у трубача и спиростомума это уже не пузырьки, а длинный баллончик с расширением на конце. При помощи этого «насоса» инфузория освобождается от излишков воды.

Но самая важная часть тела инфузорий— это ядро. Оно выполняет как бы роль сердца, печени, легких и органов размножения. Каждая инфузория способна делиться пополам, и каждая половина представляет собой новую целую инфузорию. Сначала вытягивается и делится ядро. Старый рот попадает в одну половину, другой образуется заново. Молодая инфузория, став взрослой, тоже делятся на две, эти опять на две и т. д.

Мне часто приходилось наблюдать под микроскопом деление бурсарии. Эта крупная, похожая на бочонок, инфузория перед делением немного изменяет свою форму, затем постепенно перетягивается пополам, и, наконец, в середине остается лишь узенькая перемычка. Обе половинки — это уже две целые молодые бурсарийки. Они начинают дергаться в разные столоны, кружатся, пока не разорвут соединяющую их перемычку.

Все инфузории в тепле делятся быстрее, на холоде медленнее, а при 0° и ниже, совсем не делятся.

Я попросил одного знакомого математика — В. М. Воинова — вычислить, сколько может получиться инфузорий от одной туфельки за месяц, даже при самом медленном темпе деления — один раз в сутки.

И вот что он высчитал. Через месяц туфелька дает миллиардное потомство: 1 073 741 824 новых туфелек. Через 37 суток «цепочка» вытянувшихся в одну линию туфелек опоясала бы весь земной шар, но если сложить ее в ящик, она займет по об’ему менее половины кубического метра. А что было бы через год? Расстояние от земли до солнца — около 150 миллионов километров. Так вот если вообразить себе шар, который касался бы одним боком земли, а другим солнца, то оказалось бы, что он для туфелек мал. Чтобы поместить в нем годовое потомство одной туфельки, пришлось бы этот шар увеличить в… не выговоришь во сколько рая, потому что у этой цифры 64 нуля.