Журнал "Юный натуралист" №2, 1935 - страница 2

Все это казалось несбыточным и невозможным.

И вот в июле-августе 1934 года этот удивительный поход состоялся.

6 августа начался звездный марш к подножию Эльбруса. Шли колонны из Сулимова, Кисловодска, Кутаиса, Сухума, Нальчика. Шли долинами и ущельями, вдоль берегов горных рек, по крутым склонам, через труднейшие перевалы. Пересекая области, проходя селениями, командиры знакомились с жизнью советского Кавказа. Они видели богатый урожай на раньше бесплодных от засухи полях, агрогорода Кабарды, детские сади в аулах, слышали музыку колхозных оркестров.

Ледник Башиль

Вечером на беседу к кострам приходили местные горцы, кабардинцы, сваны, карачаевцы. В рассказах стариков вставало тяжелое прошлое бесправного, угнетенного при царизме Кавказа. Старики вспоминали, как погибали целые племена от дикой вражды, искусственно разжигаемой властями среди разных национальностей. Горцы расспрашивали командиров о Москве, о Красной армии, об аэропланах.

Слава об аэропланах, прилетавших в самые узкие и глухие ущелья, разнеслась по всему Кавказу. За полчаса они догоняли колонну, идущую четыре дня, и сбрасывали командирам фрукты, шоколад, папиросы. К самолетам привыкли, их ждали, о них скучали. В туманные дни каждый пастух в коше спрашивал: прилетят ли самолеты? В каждом селении стали собирать средства на постройку своих самолетов. Теперь в городах открываются аэроклубы.

Беседы у костра кончались песнями и плясками. В песнях и рассказах кабардинских колхозников часто с любовью упоминалось имя Встала Калмыкова. Виталий Калмыков — бывший пастух, в гражданскую войну один из руководителей красных частей Кавказа, сейчас секретарь обкома орденской Кабардино-Балкарской области. В 1935 году он сам поведет на Эльбрус первую областную альпиниаду — 500 колхозников.

По пути командиры изучали технику альпинизма. Лучше инструктора учили их как дышать в пути, как ходить по склонам, осыпям, где отдыхать, как выбирать место для ночлега, как ставить палатку. На дневках инструктора выводили командиров на скалы, ледники, и каждый командир сдал требуемый минимум.

Последний этап был очень труден. В горах шел дождь. Маленькие ручейки вздулись и превратились в бурные, широкие потоки. Часть вещей промокла и потяжелела. Местами приходилось итти по пояс в снегу. И все-таки сроки были выполнены: к 23 августа все девять колонн собрались у подножия Эльбруса, в лагере Тереколь.

Сюда же прибыл штаб. Началась подготовка к штурму вершины: проверялось наличие теплых вещей, ремонтировалась обувь, снаряжение, расставлялись палатки и забрасывалось продовольствие на промежуточные пункта восхождения.

Трудности и опасности восхождения все росли. Пять суток внизу шел дождь. На вершине Эльбруса свирепствовал буран. Глубокий снег покрыл склоны и сделал невидимыми трещины.

22 августа на склоны Эльбруса поднялась разведывательно-спасательная колонна. Она состояла из слушателей академии имени Ворошилова, и участников велопробега — командиров, приехавших к Эльбрусу из Ленинграда на велосипедах. Колонну вел начальник штаба альпиниады т. Акодус. Их не смутила снежная метель и холод. Они шли выполнить боевой приказ, произвести разведку пути, спасти грузы, застрявшие в глубоком снегу, и помочь спуститься товарищам, задержанным непогодой на высоте 1 200 метров. И, когда, разведка донесла, что задание выполнено, и погода стала лучше, был отдан приказ начинать штурм.

23 август а первый эшелон вышел на «Кругозор». После поляны Азау, где в прошлом году приютился лагерь первой альпиниады, начался крутой под’ем. Медленным шагом, с остановками, проверяя пульс, участники завоевывали высоту в 3 200 метров. И, когда солнце перевалило за снега перевала Хатю-Тау и на горные вершины спустились сумерки, эшелон достиг названного командирами в шутку «города Кругозора».

Со стороны Терскольской долины поднялась луна. Засеребрились снежные пики главного хребта. Во всем великолепии вставала казавшаяся такой близкой вершина Эльбруса. Под ногами стлались облака; казалось, что оставленный внизу лагерь прикрыт пеленой белой ваты. Залюбовавшись, командиры забыли и утомление и холод, а между тем в ведре у кухни уже замерзала вода.