Златоград - страница 7

— Да вот… деньги… — выдавил из себя поэт, недоуменно держа купюру за уголок, как дохлую крысу за хвост. — Утверждает, что мои…

— Мальчик, где ты взял деньги? — наклонясь к малышу, спросила Лира голосом ответственной гражданки.

Счастлив должен быть тот человек, кому задают подобные вопросы, подумал поэт Одинокий, а вот ему обычно задают вопросы прямо противоположные — «Где ты дел деньги?!»

Мальчик насупился и, глядя в землю, промычал баском: — Нашел на тротуваре. Этот дядя их потерял… — И он указал грязным пальцем в сторону Степана.

— Пальцем нельзя показывать, — сказала Лира голосом заботливой мамаши. — Говори словами. Откуда эти деньги?

— Вот отсюдова! — малыш сунул кулаком в степанов пиджак. — Деньги выпали, а я поднял.

— Ох, какой хороший мальчик! — всплеснула руками Лира и погладила малыша по голове.

Степан посмотрел на свой пиджак с обожанием, как смотрят на богатого и щедрого родственника. Он даже погладил его шершавую ткань — и вдруг вспомнил о маленьком потайном кармашке. Обычно в пиджаках имеется один большой внутренний карман, а у этого был еще дополнительный, крохотный, неприметный, в самом низу правой полы. Если о нем не знаешь, то и не догадаешься, о его присутствии. Именно туда Степан как-то по пьянке спрятал заначку от Клавки, потом забыл. Он сам-то карманчик этот обнаружил совершенно случайно, кажется, на второй год после приобретения костюма. Кармашек не закрывался ни пуговкой, ни клапаном, просто щелка, теряющаяся в подкладке.

Степан сунул в этот портняжный тайничок два пальца (больше не входило) и вытащил оттуда еще одну бумажку, так же точно сложенную и того же достоинства.

«Чудеса!» — подумал он и глупо улыбнулся, потом напряг мозговые извилины. Вроде бы он прятал туда одну бумажку. Или две? Вот, черт, теперь уже не вспомнить.

Он сложил хрустящие близняшки вместе, прогладил их, протащив между пальцами, и вновь сжал в кулаке. Он богат! И честь его не пострадает! И не будет он унижен. «Ай, да Денисюк! Ай, да сукин сын!» — выкрикнул он мысленно, как обычно восклицают все поэты, когда отмочат что-нибудь стоящее.

— Ну, малыш, спасибо тебе, малыш! — восторженно сказал Степан, тряся карапуза за худенькие плечики, как на вибростенде. — Проси чего хочешь! Ты заслужил награду. Хочешь, я угощу тебя мороженым?

— Хочу, — кивнул головой мальчик. — Эскимо. И пэ-э-пси.

Ну, разумеется, — сказал Степан, высматривая соответствующие киоски. — Какое же мороженое без пепси. Сейчас сообразим… на троих…

— Маленький, а где твои родители? — опять озаботилась Лира как истинная женщина.

— У меня нет родителев, — ответил ребенок.

— Ну, так не бывает, — авторитетно заявила Лира. — У всех есть родители.

— Фигушки, еще как бывает, — отрезал малый, проявляя еще большее знание жизни.

— А ругаться нехорошо. Кто тебя воспитывал?

— Меня никто не воспитывал. Я невоспитанный.

— А где ты живешь?

— Нигде. На барже. Я бомж.

— Ну, для бомжика ты слишком ухожен, — захохотала Лира и продолжила лаской допрос: — А где твоя мама?

Малый поковырял в носу, подумал и, махнув ладошкой наугад, бросил: — Там! — И уточнил: — Далеко.

— Понятно, — протянула Лира и стала серьезной. — А папа?

Этот вопрос, казалось, еще больше поставил в тупик малыша. Он думал целую минуту. Потом хмуро взглянул исподлобья на Степана и произнес:

— Он мой папка.

— Занятно, — произнес Степан, хотя ничего занятного в этом не находил, — кажется, у паренька действительно проблемы с родителями. Слушай, Лира, давай возьмем его в кафе, накормим-напоим, а потом сдадим в отделение милиции. Пусть разбираются.

— Никуда сдавать меня не надо, — сказал мальчик, — я вам не чемодан. — И, вцепившись в штанину поэта, упрямо повторил: — Он мой родитель!

— Ну-ну, — сказал Степан, чувствуя себя в дурацком положении, и осторожно повел ногой вместе с мальчиком. — Слушай, пацан, кончай бузить. Я этого не люблю.

Но мальчик как клещами вцепился в его брючину и не отпускал.

— Эй, приятель, что за дела такие… ты сейчас с меня штаны сдернешь!

Вмешалась Лира: с трудом разжала крошечные пальчики, стиснутые недетской силой, словно челюсти бульдога, и, отодрав от Степана мальца, крепко взяла его за руку. Парнишка хотел было уцепиться за «папочку» зубами, но, к счастью, его вовремя оттащили.