Злодеи и другие истории - страница 14
Она повесила трубку.
Где ты?
Она прошла через холл в ванную. Строя гримасы своему отражению в зеркале, она пробормотала:
- Ты действительно всё испортила, подруга. Поздравляю.
Она умыла лицо и причесала волосы, потом направилась вниз. На кухне на столе лежала записка:
"Дорогая,
Мы ушли к Брэнсонам. Не вернемся допоздна. Если куда-то пойдешь, проверь всё и оставь нам записку.
С любовью,
Мама."
Марти подошла к раковине. Пуста. Стойка - тоже. Кто-то домыл за нее посуду и убрал ее.
Она проверила дверь кухни, чтобы убедиться, что она заперта. Затем совершила тур по дому. Входная дверь была закрыта. Она пересекла гостиную и проверила стеклянную дверь на задний двор. Едва Марти потянула, дверь с грохотом распахнулась. Ничего удивительного: дьявольски непослушная штуковина.
Она надавила изо всех сил и прижала металлическую щеколду. Потом снова потянула за ручку. Дверь осталась закрытой.
Убедившись, что дом в безопасности, она вернулась в гостиную. Села на софу, подняла пульт телевизора, и нажала на кнопку включения.
Телевизор остался темным.
- Здорово, - пробормотала она.
Марти попробовала еще несколько кнопок, на случай, если кто-то по ошибке не на то нажал. Но это не помогло.
Положив пульт, она поднялась и шагнула к телевизору. Она прижалась к ореховому корпусу телевизора, согнулась и посмотрела за него.
Шнур был выдернут.
- А?
Как, черт возьми, это могло произойти?
Марти перегнулась через верх телевизора и потянулась к шнуру.
Рука схватила ее между ног.
13
Своим единственным здоровым глазом, Гомер Стигг увидел впереди девушку. Забавно, с чего бы это молоденькой девчонке тащиться куда-то на юг поздним вечером? Следующий город, Моукиту, был в добрых двадцати милях. А ближайшая бензоколонка - и того дальше. Ничего кроме дороги и леса.
Ну, ему как раз в Моукиту.
Его внутренности, казалось, перевернулись и задрожали.
Нет, оставь ее в покое.
Какое прелестное юное создание. А ножки! А золотистые волосы, спадающие на спину! А платьице! Нескромное платьице. Посмотреть хоть на цвета.
Гомер никогда не видел ни одного такого же сияющего и яркого. Это напомнило ему разноцветный плащ Иосифа>[1].
О, теперь она поворачивается, глядя прямо на него.
Ее личико такое милое и очаровательное. Платье облегает ее спереди. Как пить дать - под этим платьем у нее ничегошеньки и нету.
Вот она подняла большой палец и улыбнулась ему.
Нога Гомера поднялась с педали газа. Он почувствовал такое теснение внутри, что подумал - может быть, заболел. Он согнулся над рулем.
Езжай себе, парень. Это неправильно - подсаживать таких вот милых молодых девчушек.
Но что, если ты оставишь ее здесь? Если ты оставишь ее, ее быстренько подберет какой-нибудь другой товарищ. Может быть, злодей, который осквернит храм ее тела.
Так что он остановился.
Повернув голову, Гомер смотрел, как девушка поспешила к машине. Ее платье, всё зеленое, красное, голубое и золотое, колыхалось и мерцало, когда она шла.
Гомер перегнулся через сиденье и открыл для нее дверь.
- Спасибо, - сказала она, пригнувшись и заглянув внутрь. - Куда вы направляетесь?
- В Моукиту. Запрыгивай, если тебе в те же края.
Она кивнула и начала забираться. Гомер отвернулся, когда она поставила ногу в машину, и ее платье заскользило вверх по бедрам.
- Где ты живешь? - спросил он. - В Моукиту?
- Нет, - дверь захлопнулась.
- И где твой дом?
- Там, на севере, - сказала она.
В ее голосе прозвучали резкие нотки.
Гомер выехал на дорогу.
- Как тебя зовут? - спросил он.
- Никак.
- Не дерзи старшим, девочка.
После нескольких минут тишины, она пробормотала:
- Тина. Меня зовут Тина.
- Тина как?
- Не важно.
- Где твои манеры, девочка?
- Простите, - сказала она, совсем по-детски.
Гомер посмотрел на нее. Ее голова была опущена, лицо мрачное, руки сложены на коленях. Платье едва прикрывало коленки. Ее ноги были загорелыми и гладкими.
Он захотел потрогать их.
Быстро отведя взгляд, он наклонился вперед, чтобы облегчить это давящее болезненное ощущение.
Но он боялся, что она что-то заподозрит, если он перестанет говорить. Поэтому он произнес:
- У тебя семья в Моукиту?
- Нет.
- Друзья?
- Я была там несколько раз на ярмарке, - сказала она.