Знание-сила, 2006 № 05 (947) - страница 13
Впоследствии коллеги будут нещадно критиковать деятельность Дибнера и его группы. "Они силились ставить опыты, понимая в науке не больше старших лаборантов", — так и поныне, например, отзывается об их работе бывший директор Института ядерной физики в Гейдельберге Ульрих Шмидт-Рор.
Модель реактора, предложенная Дибнером, резко отличалась от схемы Гейзенберга. Дибнер считал, что из урана нужно изготавливать не пластины, а кубики, чтобы радиоактивный материал был со всех сторон окружен замедлителем. Однако для первого своего эксперимента Дибнеру не удалось разжиться ни металлическим ураном, ни тяжелой водой. Он использовал оксид урана и в качестве замедлителя — парафин.
Дибнер с философическим спокойствием относился к тому, что его заставляют работать с "обрезками" материалов, оставшимися от экспериментов "почтенной научной гвардии" — Гейзенберга и иже с ним. Его — после низвержения — ограничивали в средствах, стесняли в возможностях, но он не терялся в самых сложных обстоятельствах, придумывая новые, неожиданные ходы. Историкам науки давно известно, что модель реактора, спроектированная Дибнером, оказалась очень эффективной. Однако весной 1944 года его эксперименты были приостановлены. У Дибнера, уже приближавшегося к успеху, изъяли все запасы тяжелой воды и передали их "великому Гейзенбергу", выбравшему для своего грандиозного опыта самую непригодную схему размещения урана.
Но вот письмо, найденное Карлшем в одном из московских архивов, свидетельствует, что в ноябре 1944 года Дибнер провел еще один успешный эксперимент и якобы сумел запустить реактор. Тот проработал несколько дней, а потом вышел из строя в результате аварии.
Резервуары с тяжелой водой в Хайгерлохе
Другими важнейшими документами, на которые опирался Карлш, выстраивая свою концепцию, были служебный календарь Вальтера Герлаха, руководившего в конце войны ядерными исследованиями в Германии, а также воспоминания другого видного функционера нацистской физики — Эриха Шумана (он завершил работу над этой рукописью в 1949 году, но тогда ее никто не решился публиковать).
Эрих Шуман, потомок знаменитого композитора, "человек политически беспринципный, но выдающийся организатор" (М. Уокер), исследовал кумулятивные взрывчатые вещества, и его опыты могли сыграть решающую роль, например, в создании нацистской "грязной бомбы".
По словам Марка Уокера, после войны было многое сделано для того, чтобы опорочить репутацию Дибнера и Шумана, принизить их научный авторитет, превратить их в "бездарных лаборантов", не разбирающихся вазах современной физики. У этих лжеученых не могло быть никаких достижений. Так, немецкие ядерщики были поделены на две категории: на "нацистов от науки" , которые заведомо не могли достичь поставленной перед ними цели, и аполитичных, талантливых физиков — Гейзенберга и К>0, — которым намерения нацистов были вовсе чужды. Одни хотели, но не могли; другие могли, но не хотели — в этом распределении ролей не найти было персонажей, готовых стать "создателями бомбы нового типа".
Кстати, когда в 1955 году в ФРГ, наконец, возобновились ядерные исследования, Дибнер всего за месяц подал штук десять заявок на патенты. Одни касались конструкции реактора — это еще можно понять. Но ведь он пытался еще и запатентовать способы создания водородной бомбы. Тут, по мнению Карлша, проглядывается определенная линия.
Слева: реактор Гейзенберга в Лейпциге, 1942 год
Справа: фрагмент реактора Гейзенберга в Хайгерлохе; в его конструкции использованы 664 урановые кубика, подвешенные на тонких проволочках
Страница из секретного американского досье, заведенного на Вернера Гейзенберга
В ряду "кандидатов на успех" Карлш отводит также видное место барону Манфреду фон Арденне, пребывавшему в стороне от академических школ. В 1944 году Арденне построил электромагнитный разделитель изотопов урана, работавший по тому же принципу, что и масс-спектроскоп: электрически заряженные частицы разной массы, попадая в магнитное поле, движутся по разным траекториям. Однако коллеги откровенно пренебрегали идеями "самоучки и выскочки". А зря! Похожий способ разделения изотопов урана применяли в США, создавая атомную бомбу. Советские ученые тоже пользовались магнитным разделителем изотопов, и их успехи общеизвестны.