Золото императора династии Цзин - страница 49
— Вы своему Бунду сообщали?
— Ещё не успел. Остальные своему руководству сообщили.
— А вы и не сообщайте. Надеюсь, что этот ваш Бунд и большевики не часто контактируют.
— Разумеется. Почти не общаются.
— Это хорошо. Евреи люди осторожные и этому вряд ли поверят. Так что же вы от меня хотите?
— Дать денег на экспедицию, снабдить её трёхлинейками, переправить золото нелегально за границу, обратить его в деньги, выслать на счёт партии, где-нибудь в Швейцарии или Швеции.
— Великолепно! Я рискую своими деньгами, а вы чем? Если я вкладываю в это предприятие свои деньги, то я потребую и семьдесят процентов от добычи. Вам это надо?
— Как это? — не понял Левицкий.
— Очень просто! Раз я всё это организовываю, вкладываю свои деньги, свои риски, то это всё моё, а вы мои наймиты, мои работники. Я же эксплуататор! — засмеялся Крабель.
— И как же быть?
— Ну, если вы не хотите, что бы я всё это прокрутил, то надо всё организовывать самим, искать деньги. А в остальном, я вам помогу. Не бескорыстно, конечно. Сколько вам надо винтовок?
— Лучше казачьи карабины.
— Хорошо. Сколько?
— Восемь. И «смит и вессоны» калибра 4,2 линии, которые для России, для полицейских.
— Тоже восемь?
— Да.
— «Смит и вессоны» уже устарели, да и тяжёлые они. Русская армия перешла на наганы.
— Но мы же не русская армия. «Смит-вессон» нам привычней и убойная сила у него выше, а наган дороже. К тому же, вы что, можете достать наганы? Царское правительство с трудом обеспечивает собственную армию, а вы нас сможете обеспечить?
— В принципе, смогу. Ну, хорошо. Договорились. «Смит и вессоны», так «смит и вессоны». Проще будет. Ищите деньги. И подумайте по поводу себя. Надо делать свою жизнь, а не радеть за свободу какого-то мифического международного еврейского пролетариата. Где вы его видели? Как правило, евреи в массе своей лавочники, мелкие предпринематели. А у вас есть шанс стать если не крупным, то средним уж точно.
— Я подумаю.
— Подумайте. Окажимся вместе в Штатах, Северо-Американских, я вам помогу. Появиться у вас свой собственный пролетариат, о нём и будете заботиться.
— Мудро. Спасибо.
На этом и расстались. Левицкий вышел из ресторана и направился к большевикам сообщать о неудачных переговорах с Крабелем, а сам Крабель, посидев ещё не много, расплатился и, выйдя из ресторана, зашёл в лавку элитного китайского чая Син Шан. Купил чай, поговорил с приказчиками и только после этого отправился домой.
Глава 8. Боевая организация эсеров.
На лавке у забора лузгали семечки и курили самосад двое мужчин и, судя по шелухе, от семечек и разбросанных окурков, сидели они здесь долго, благо день, вернее уже вечер, был погожий, летний. Это были социалисты — революционеры Домбровского, приставленные следить за Крабелем и Левицким. Их звали: Кумарёв Дмитрий, партийная кличка Зверь и Рогачёв Иван, партийная кличка Ван. Одеты они были как рабочие, хотя ими не являлись, а были когда-то студентами, отчисленными за революционную деятельность. Потом, арест, суд, тюрьма, ссылка и вот они в Приморье живут на доходы от «эксов». Впрочем, вся группа Домбровского была такая.
К ним подошёл третий так же одетый мужчина, это был «вторая рука» в боевой организации эсеров Михаил Дудек, партийная кличка Трубач.
— Сидим? — спросил он.
— А что делать? — ответил Кумарёв. — Сидим и следим. Крабель после встречи с Левицким зашёл в лавку к манзам, купил чаю и вон видишь? — свеча горит. Значить что? Правильно! Дома сидит. Ему хорошо. Из одной двери вышел, в другую вошёл и дома. Он целый этаж, говорят, у этой китаянки снимает.
Манзами в Приморье называли всех живших там китайцев и не важно, постоянно они там живут или временно, жили ли они тут до прихода русских или появились потом.
— Чай сам купил? — спросил Дудек.
— Сам. А что?
— У него домработница для этой цели есть. Что-то здесь не чисто! Молоток где?
— Он пошёл за Левицким. Да вон он возвращается.
Подошёл четвёртый, он же Ганин Николай, партийная кличка Молоток, потому, что молодой ещё, до молота не дорос.
— Левицкий дома — доложил он.
— Хорошо — сказал Дудек. — А манзы в лавке ещё работают. Подождём.