Золото Серебряной горы - страница 41

— Ничего, ничего, говорите! — откинувшись на спинку стула, великодушно позволил Бумажкин.

— Так вот, — дядя Миша перешел почти на шепот, — в народе-то говорят, будто он с нечистой силой связан…

Петька кивком головы подбодрил дядю Мишу:

— Ну и дальше…

— Его даже ведьмаком прозвали!

Дядя Миша вдруг замолчал и уставился на Петьку. Тот пока тоже хранил молчание. Хотя в сообщении дядьки для Бумажкина не было ничего нового, сказано оно было таким тоном, что у того даже мурашки по спине побежали. Причем добрые, приятные мурашки, которые появляются не от страха, а от предвкушения чего то такого, щекочущего нервы, но абсолютно неопасного для жизни. Как это бывает, когда смотришь по видику фильм ужасов. Петька улыбнулся, вспомнив, как они с Геннадием Борисовичем шли через лес. Да, одно дело слышать о проделках нечистой силы в темном, зловещем лесу, другое — в теплом уютном доме, в котором горит электрическая лампочка да потрескивают дрова в печке…

— Я вот все хотел спросить, — продолжал дядя Миша, — вы с Геннадием Борисовичем как до поселка добирались: через лес или же по дороге?

— Через лес.

— Ну и как?

Бумажкин подробно рассказал обо всем, с чем им пришлось столкнуться, и поймал себя на том, что все это кажется теперь, по крайней мере, забавным.

— Вот и ты о том же. А люди-то еще похлеще истории рассказывают… Вот, с парнишкой одним не так давно история произошла, — и он повторил то, о чем Петька уже знал из разговора с Геннадием Борисовичем.

— А хоть кто-нибудь занимался расследованием всего этого? — с видом журналиста-профессионала спросил Петька.

— Конечно! И милиция была, и засады всякие делали… Геннадий Борисович такую деятельность развел, весь поселок на ноги поставил…

— И что?

— А ничего. Как милиция выйдет в наряд, так тебе ни огней на сопке, ни криков жутких, ни звона кандалов… Будто чувствуют, что за ними следят…

— Странно, — сказал Петька. — Только я вот одного не пойму: а при чем тут Саянский?

Дядя Миша задумался. Почесал за ухом:

— Так ведь он же — ведьмак…

Петька понял: утверждение «Саянский — ведьмак» для жителей поселка уже аксиома. Ему же хотелось докопаться до сути.

— И все-таки — почему? — глядя на дядьку в упор, громко и требовательно спросил он.

— Ну как — почему… Ведь с его появления здесь все и началось…

— Хм… — произнес Бумажкин и тоже почесал за ухом. — Логики-то, дядя Миша, нет.

— Как это — нет? — возмутился тот. — Ты, Петьк, мозгами-то пошевели! Не было Саянского — не было и кошмаров! Появился Саянский — появились кошмары. Чего тут сомневаться-то?

— И все-таки, дядя Миша, как говорится в латинской пословице: после этого не значит, что вследствие этого.

— Ну я твоих пословиц не знаю, — несколько сбитый с толку, пробормотал дядька, — тем более, латинских. После этого, не после этого. Сам-то подумай, Петьк, если это не Саянского рук дело, то чьих же тогда?

Петька пожал плечами. Ему-то откуда знать? Может и правда все это проделки начальника шахты. Хотя, говоря по правде, верится с трудом.

— И все-таки ты не прав, Петьк, — не унимался дядя Миша. — Ведь весь же поселок говорит, что Саянский — ведьмак. А ведь сам же знаешь, зря говорить не будут — уже без прежней убежденности добавил он.

Бумажкин только вздохнул в ответ. Кто знает, не ходи он в последние годы в тренинговую группу по психологии, где, кроме всего прочего, учили прислушиваться к внутреннему голосу и отстаивать собственное мнение, может точно так же, как дядька, поддавался бы мнению толпы.

— В общем, тут без бутылки не разберешься, — подвел итог дядя Миша. — Вот я и писал Константину, приезжай, мол, племянник…

— Так почему же вы все как есть-то не писали? — удивился Петька. — Может как раз тогда бы папа и приехал. Так сказать, журналистское расследование проводить. А то «у нас все хорошо», а освещение лучше, чем в Лос-Анджелесе, — не удержался Петька, чтоб не съехидничать.

— Так говорил же, почему так писал, — оправдывался дядька. — Все думал, чем лучше напишу, тем быстрее приедет. А может, думаю, все это просто явления, как это анор…

— Аномальные, — подсказал Бумажкин.

— Да, аномальные. Сейчас же много всякого аномального на свете. Вот, думаю, приедет Костя, посмотрит, что у нас тут творится, да и профессора какого-нибудь подошлет. У вас же, в Москве, их пруд пруди. А у Константина, поди, связей немерено. Все-таки, как ни говори, главный редактор журнала. Да и у тебя, поди, коль ты его сын…