Зона любви - страница 34

— Ну, и где тут кайф… где, собственно, идея? — спрашиваю.

А он посмотрел на меня с сожалением, как на тронутого…

— Ну ты забурел… — выдохнул, с каким-то даже испугом, сигарету стрельнул и растворился.

Такие дела.

Но, во-первых — подобным сомнительным личностям я бы не стал доверять; во-вторых — кто ж меня в этот самый Рай запустит, с таким-то позорным мировоззрением? И, наконец, главное — а оно мне надо?

Мне и так хорошо. Даже слишком! Состояние такое, будто у тебя постоянная эрекция — только в духовном аспекте. Причинного места, как и никакой другой плоти, тут быть не может, а ощущения все остались, да еще на планетарном уровне, то есть, на несколько порядков выше, чем там, у вас, в пустыне мрачной… на твердом грунте. Представляете, какой творческий подъем, переходящий в экстаз, я здесь испытываю!

Одно только меня здесь раздражает — облака. Вот уж изобретение, будь оно неладно! Прямо скажем, — не божье. Понимаете, укачивает меня… некая зыбкость ощущается… ненадежность, аморфность даже — тошнота подступает, словно в качку от «морской болезни»… Может с непривычки?

Однако и здесь не обошлось без советчиков.

— Ты, — говорят, — только не задумывайся не о чем… кайфуй и покачивайся, покачивайся и кайфуй… Тогда обретешь Высшую Полифонию.

— Чего?

Я вгляделся в глубины, вижу — кто-то мерцает. Три грации, лет, эдак, за сорок… Мать моя, прости господи, мне только таких экстравагантных советчиц здесь не хватало!

— Высшая Полифония, — проговорила одна Грация назидательно, словно она Лобачевский, а я двоечник в школе для умственно отсталых детей — это Астральный Логос, разложенный на субстанцию неизменных цифр.

— Чего-чего?

— Ты хоть слышал, несчастный! что Вселенная расширяется, — проговорила вторая Грация, словно она царь Соломон, а я инфузория в первозданном бульоне доисторических времен, — а ты, соответственно, разряжаешься, как индивидуум. Как разрядишься окончательно — сольешься в астральном блаженстве. Логос же неизменных цифр даст тебе смысл всего сущего.

— Не понял…

Мне ничего уже не ответили. Однако в глубинах Вселенной произошли подвижки, плавно переросшие в борьбу за власть. Грации заклубились, фонтанируя излишками биополя, Логос обдал пространство леденящим жаром, а неизменные цифры пригвоздили меня, словно святого Себастьяна, стрелы. В воздухе запахло серой…

— Так он, новенький! — вздыбились тетки и заструились все разом ко мне. — От него землей еще пахнет! Давайте его защекочем, девочки! до полной метаморфозы…

Но тут вмешался Ягодка. Он применил новейшие разработки в области лазерного мега-луча. Грации засквозили, безобразно вибрируя — и аннигилировали в глубинах мирозданья.

— И куда ты их?

— В небытие.

— Круто.

— А ты что хотел? — возмутился Ягодка. — Если бы эти твари принялись тебя щекотать, то ты трансформировался бы в одну из них. Не исключена возможность, что тогда, обретя их вероломные наклонности, вновь зародился бы на земле…

— Я бы не отказался.

— Ты зародился бы на земле мелкой вздорной бабенкой, начисто лишенной моральных устоев, — пояснил Ягодка.

— Ничего себе — Высшая Полифония…

— Это у них сленг такой, — объяснил Ягодка, — типа фени… Тут много таких, так что будь осторожен. Эти тетки, все как одна, на земле были старыми девами. Вот теперь и расплачиваются за стервозность характера и презрение к вашему брату.

— Справедливо.

Вообще-то, прозвище Ягодка дал ему я. Полностью оно звучит так: Не Их Поля Ягодка. Оказывается, этот сорванец, решивший поиграть со мной в прятки во время пресс-конференции и постоянно смущающий меня своими ироническими комментариями, оказался никто иной, как мой персональный Ангел-хранитель. Большой мой приятель еще по земным делам. Я уже докладывал вам его характеристики. Это не ангел — чума! — самолет истребитель, типа «МИГ», с вертикальным взлетом, две скорости звука; на вооружении ракеты: «Воздух — земля» и «Воздух — воздух», а также применяются новые разработки в области лазерных мега-лучей. Имеются так же наработки в — святая святых! — полярных Альфа излучений. Шустрый, короче, не углядишь… Он и устроил мне досрочное освобождение и столь высокую трибуну выхлопотал.