Зови меня Смерть - страница 40

И, разумеется, последовал за Мастером — исключительно чтобы быть рядом, если тому что-то понадобится, а вовсе не за тем, чтобы подслушать его разговор с настоятелем. Впрочем, Седой в любом случае ровным счетом ничего не услышал, даром что ожидал возможных приказаний у щели между дверью и косяком.

Там же и тогда же. Диего бие Морелле, Мастер Ткач.

Улыбки своего старшего ученика Диего не видел, но ему это и не требовалось. Он и так знал, о чем думает Седой Барсук, всего полгода назад получивший ножницы и возомнивший себя взрослым, умным и опытным мастером теней.

Что ж, он сам сейчас думал примерно о том же. А именно — каким образом изменится его жизнь и жизнь его семьи с приходом Риллаха Черного. Что она изменится, Диего не сомневался ни на мгновение.

Хотя бы потому, что после единственного на его памяти визита Риллаха Черного в этот дом он сам стал главой столичной гильдии. Рано, очень рано. Ему тогда едва перевалило за тридцать, и он достаточно повзрослел, чтобы понимать: он слишком молод и неопытен для такой ответственности. Да и следующим Мастером Ткачом должен был стать не он, а Махшур — как самый старший и опытный в гильдии после наставника.

Однако Хиссу оказалось виднее.

О чем одиннадцать лет назад говорили наставник и Риллах Черный, Диего не знал. Подслушать не удалось — Хисс умеет хранить свои тайны. Не знал, но догадывался. Потому что на следующий день после визита си-алью наставник вызвал стряпчего и подписал дарственную на дом и все имущество на имя Диего бие Морелле, своего приемного сына. А потом, вручив Диего черную повязку с рунами и потрепанный том Хроник Мертвой Войны, похлопал его по плечу и сказал:

— Слушай Хисса сердцем. Только Хисса и никого больше.

А на рассвете ушел в неизвестность, не взяв с собой ничего, даже именных клинков, которые так и остались висеть на стене в тренировочном зале. Словно он мог в любой момент за ними вернуться.

И вот сегодня Риллах Черный вновь пришел в дом на улице Серебряного Ландыша.

— Приветствую. — Диего поклонился, едва войдя в гостиную.

— Приветствую, Мастер, — улыбнулся ему Риллах Черный из кресла у окна.

Чуть позади него стоял Безликий в надвинутом на глаза капюшоне и с большим свертком в руках.

— Чем обязан высокой чести?

Риллах Черный кивком указал Диего на второе кресло и знаком велел Безликому передать ему сверток. Лишь когда служка вышел, плотно прикрыв дверь, Риллах заговорил.

— Законы гильдии строги, друг мой. Строги и мудры. Но только один закон непреложен и один договор вечен. И мудр тот, кто понимает это.

Риллах замолчал и принялся разматывать слои ткани.

Диего наблюдал, гадая, что за неприятность приготовил Риллах. Но то, что показалось из-под невзрачной серой тряпки, заставило его усомниться в собственном здравом рассудке.

— Посмотри на этого мальчика, Диего. Я не скажу, что видел вещий сон или сам Хисс явился и повелел. За такими разговорами иди в другой храм. Это просто ребенок. И что из него получится, зависит от тебя. Хочешь — оставь себе, хочешь — продай, хочешь — скорми собакам.

— Зачем он мне?

— Понятия не имею. Сегодня утром я нашел его на ступенях Темного храма. Думаешь, это случайность?

— Вам виднее.

— Раз мне виднее, то забирай, не отдавать же подаренного Темному в приют Светлой. А в храме малышам не место.

— И вам не важно, что с ним будет?

— Я же сказал. Он принадлежал храму, а теперь тебе. Лично тебе, Мастер Ткач.

— Благодарю, ваше темнейшество. Но… — Диего бие Морелле, пожалуй, впервые в жизни растерялся.

— И не забудь пожертвовать храму двадцать империалов.

— За ребенка?

— За двух детей, — задумчиво улыбнулся Риллах Черный и погладил светловолосого малыша по пухлой щечке.

Диего согласно склонил голову. Он еще не до конца верил своей удаче, но уже точно знал: когда-нибудь ему придется дорого за нее заплатить. Намного дороже, чем какие-то двадцать империалов.

Предмет разговора по-прежнему тихо посапывал, сунув кулачок в рот. Малыша не волновала ни Тьма, ни Свет, ни решение его судьбы. Когда Диего взял мальчика из рук настоятеля, он на мгновенье приоткрыл синие бессмысленные глаза, вынул кулачок изо рта, что-то пролепетал, улыбнулся и тут же уснул снова. Легкий запах гоблиновой травки объяснял причины столь необычной для годовалого малыша сонливости и покладистости.