Звонок из полиции

^{>_{>Рисунок В. ФЕДОРОВА}}

Есть люди, которые утверждают, что политика — это грязная игра и что политиканам не надо особенно доверять, но даже при всех этих оговорках они в большинстве своем сочли бы Джайлза Кенвуда за честного человека. И, пожалуй, так оно и было. В 1961 году в его карьере наступила весьма ответственная пора — у него появилась реальная возможность получить министерское назначение. В этот год в марте он повел кампанию за безопасность дорожного движения, которая впервые в истории подобных кампаний завладела вниканием публики. Его аргументация в обоснование этой кампании звучала просто: будь люди хоть самую малость внимательнее, и число несчастных случаев снизится наполовину. Задача заключалась в том, чтобы доказать это обществу. И вот благодаря своим выступлениям в парламенте и на многолюдных митингах, благодаря письмам в печати и веским доводам в беседах с руководителями различных организаций, имеющим непосредственное отношение к безопасности движения на дорогах, он убедил-таки правительство провести общенациональный безаварийный день, когда стремление не попасть в аварию должно было стать делом чести чуть ли не каждого гражданина в отдельности. И если в этот день аварийность на дорогах снизится, требуемое доказательство будет представлено. Это, конечно, вовсе не будет означать, что аварийность раз и навсегда пойдет на понижение, зато станет ясно, что первый положительный шаг в этом направлении уже сделан. Каждый член общества определенным образом убедится в там, что, если он или она проявит несколько большую внимательность, это может спасти 7 или 8 жизней в день.

Нелегко было стронуть правительство с места, но в конце концов Кенвуд убедил всех проверить его идею на практике, и вот настал этот великий день, которому предшествовала широкая камлания в печати, на радио и телевидении, в церквах и школах, с расклейкой афиш на улицах — по сути дела, не был забыт ни один из известных видов рекламы. Кенвуд лично принял самое активное участие в кампании, и в случае ее успеха он, весьма вероятно, мог стать новым министром транспорта.

Погода в этот великий день смилостивилась, и Кенвуд с женой с чувством облегчения узнали, что видимость по всей стране хорошая, а на дорогах сухо. Утром он на собственной машине повез жену сделать кое-какие покупки. Настроение у него было приподнятое. Правда, если количество несчастных случаев не снизится, тогда, выходит, он ошибается, зато хоть сама его идея будет проверена. Уголовные меры против водителей не дали бы желаемого результата — виноваты-то не только водители. Более того, даже в тех случаях, когда их вина не вызывала сомнений, не хватало полицейских, чтобы ловить их на месте, а присяжные не спешили их осуждать. И вот он предложил такое, что не грозит никому уголовным наказанием. Чуть большая, чем обычно, внимательность — вот и все, что от каждого требуется. Определенно это сработает. В Соединенных Штатах это не удалось, но ведь у них огромная страна, разделенная на штаты, которые во многом независимы, и там трудно, чтобы не сказать невозможно, повлиять на каждого гражданина в отдельности, да еще в таком деле. Удастся оно здесь или нет, оно происходит. Что-то, во всяком случае, делается.

Машину он вел осторожно, как и всегда. Он вовсе не собирался попасть в аварию в этот день. Подъехав к какому-то перекрестку, он посмотрел направо и налево и, ничего особенного не увидев, переехал. Когда он уже в полной безопасности оказался на другой стороне, его жена тихонько вскрикнула.

— Что случилось? — спросил он.

— Ты разве не видел велосипедиста?

— Какого велосипедиста?

— «Какого велосипедиста»! Того, что ехал по дороге. Я думала, он в нас врежется. И врезался бы, не затормози он изо всех сил и не обогни тебя.

Кенвуд глянул в зеркало и увидел следовавшего за ними велосипедиста. Тот был на ярко-голубом полугоночном велосипеде.

— Не видел я никакого велосипедиста, — сказал он. — Но все равно он ехал в эту сторону.

— Да нет же, уверяю тебя, — возразила жена. — Он ехал тебе наперерез. Как все обошлось — просто чудо.