Звучат лишь письмена - страница 14

Осенью 1909 года путешественники благополучно возвратились на родину. Привезенные из Хара-Хото рукописи, памятники искусства и материальной культуры взволновали ученых России и зарубежных стран. Кроме незначительной по объему надписи на воротах Цзюйюнгуаиь, памятной надписи из Лянчжоу и нескольких книг «Лотосовой сутры» наука располагала теперь громадной библиотекой книг на тангутской языке, насчитывающей несколько тысяч томов. Живопись и скульптура Хара-Хото обещали открыть новую, неведомую до сих пор страницу в истории буддийского искусства Центральной Азии. Тайна письма, само существование которого оспаривалось еще полсотни лет назад, теперь неминуемо должна быть разгадана.

Выставка наиболее ценных находок из Хара-Хото была устроена в Географическом обществе в конце 1909 года. Привезенные из глубин Азии материалы ожили, чтобы раскрыть тайну мертвого, заброшенного Хара-Хото, и секреты необычайного тангутского письма, и самую историю забытого тангутского государства. За ветхими книгами и поблекшими иконами скрывалась неведомая жизнь, полная неизвестных миру радостей и страданий, побед и поражений. Это была такая страница истории человечества, которую следовало еще прочесть.

Имя П. К. Козлова стало известно всему миру и было отныне навеки связано с Хара-Хото. Петр Кузьмич великолепно понимал, что своим открытием он обязан самоотверженной работе всех членов экспедиции. Поэтому по возвращении он писал в рапорте: «Но если мне и выпало счастье благополучно совершить новую экспедицию в Центральную Азию, то успех ее в значительной степени приписывается смелости, энергии и беззаветной преданности своему делу моих спутников… Отчужденные на целые годы от своей родины, от всего близкого и дорогого, мои спутники свято исполнили свой долг и вели себя поистине героями».

Горячо поздравлял Петра Кузьмича Козлова и Григорий Николаевич Потанин, первым поведавший миру о таинственном городе пустыни.

21 сентября 1945 года в Иркутске состоялось торжественное заседание в честь 80-летнего юбилея Потанина. На этом юбилее, обращаясь к Григорию Николаевичу, Козлов говорил: «Сегодняшний день — праздник для всей Сибири, для всего широкомыслящего человечества, Для всех нас — географов, которым Григорий Николаевич дал свои драгоценные печатные труды, в коих исследователи Азии найдут руководящие нити, как я нашел к открытию обогатившего науку мертвого города Хара-Хото.

Маститый старец, научи нас сохранить, как сохранил ты величие твоей души, обаяние, облегчающее тяжесть жизненного пути и приводящее человечество к более современному типу человека, человека — всею душою любящего свою родину и свой народ».

Таким человеком был и сам Петр Кузьмич Козлов, неутомимый и страстный исследователь-патриот, так много сделавший для развития дорогой его сердцу русской науки.

Так кто же были те таинственные жители города пустыни, которые оставили неизвестные письмена, такую богатую коллекцию рукописей и старопечатных книг?

Еще после первых находок памятников тангутского письма Девериа и Бушель обращались к единственному источнику, способному ответить на этот вопрос, — к древним китайским книгам.

Когда весть об открытии экспедицией II. К. Козлова-мертвого города Хара-Хото изумила мир, а ценная библиотека, извлеченная из «знаменитого» субургана, была доставлена в новое серое здание Географического общества, история тангутов оказалась в центре внимания русских китаеведов. Ведь именно русская наука уже давно располагала важными сведениями об этом исчезнувшем народе.

…3 февраля 1830 года собралось очередное заседание Отделения наук исторических, филологических и политических Императорской Академии наук в Петербурге. Докладывал адъюнкт Академии Исаак (он же Яков Иванович) Шмит.

Сын разорившегося амстердамского купца, служащий русской торговой фирмы на Востоке, Шмит благодаря своим исключительным способностям стал членом Российской Академии наук, одним из зачинателей европейской монголистики, крупнейшим для своего времени специалистом по Тибету.