Звучат лишь письмена - страница 15
Яков Иванович докладывал об очередном блестящем успехе русской науки — переводе китайских исторических сведений по истории Тибета и Тангутов, выполненном известным китаеведом Никитой Яковлевичем Бичуриным. Никита Яковлевич Бичурин (отец которого, чуваш, был дьячком захудалого прихода одной из деревень Поволжья), ставший в монашестве отцом Иакинфом, возглавлял одну из русских духовных миссий в Пекине и был прекрасным знатоком китайского языка и литературы. Поэтому все собравшиеся с особым интересом ожидали сообщения о его новом труде.
— Милостивые государи!
На дворе свирепствовал мороз, и в зале заседаний было жарко натоплено. Шмит быстро перебрал листки доклада, посмотрел в окно. Через Неву переправлялся обоз с дровами, над лошадями курился сизый пар…
— Давно знали, что богатые летописи китайцев содержат в себе много материалов по истории Тибета. Несмотря на то, доселе никто не пытался собрать сии материалы, как и вообще новейшие синологи не столько, по-видимому, заботятся о собрании новых жатв на поле китайской исторической литературы, сколько о том, чтобы, шествуя по проложенной достойными их предшественниками стезе, поверять их погрешности, а подчас и присовокуплять к старым грехам новые. Отец Иакинф приобрел немаловажную заслугу пополнением вышеозначенного промежутка. Представленная им рукопись содержит хронологически расположенный перевод всего, что сообщают нам китайские летописи до 13-го века о Тибете и Тангуте. Мы обязаны сему достойному священнику, одному из немногих членов Пекинской миссии, употребивших свое время на приобретение полезных сведений, многими прекрасными плодами его досуга в столице Китайской империи и снисканного им там основательного познания китайской словесности…
Шмит снова посмотрел в окно. Дровяной обоз уже перебрался на другой берег Невы. Лошади с трудом тянули возы на подъеме.
— Сочинение разделяется на две части…
Яков Иванович приступил к ознакомлению собравшихся с трудом отца Иакинфа. Постепенно иссякала заготовленная стопка листов. Вот и последний. Вывод.
— Издание оной рукописи в свет конечно принесет честь Академии: ибо хотя она, за исключением некоторых пояснительных замечаний, есть только перевод, но в сем-то и заключается ее достоинство, ибо простое изложение событий из самых источников при нынешнем состоянии восточного языкознания должно вменить в большую заслугу, нежели умствования, на одних предположениях основанные. Отец Иакинф, дополнив сим трудом своим оставленный Дегинем[24] промежуток, сделался достойным его состязателем, между тем как преемник Дегиня во Франции[25], уклонясь от стези учености, предпочитает заниматься переводом китайских романов. Мы можем радоваться, что этот труд совершен русским!
Он вытер платком выступивший на лице пот и сошел с кафедры. Собрание единодушно приняло решение об издании рекомендованного Академии Я. Шмитом перевода Бичурина…
Теперь, через сто с лишним лет, мы уже гораздо больше знаем о прошлом тангутов. Но и до сих пор книга Н. Я. Бичурина наряду с многими другими его трудами прочно входит в золотой фонд русской науки.
Однако о чем же все-таки рассказывают китайские летописи?
Изгнанники
Лошен плотно притворил дверь, закрыл окно шелковой занавеской. Никто не должен знать, чем сейчас занят правитель Кочжоу[26], передового поста Тан[27] в верховьях Желтой реки.
С тех пор как в 629 году дансянский старшина Сифын Булай подчинился Китаю и был милостиво принят самим государем, двор постоянно требовал от пограничных чиновников все новых и новых сведений о дансянах. А теперь тем более. Дансяны могут стать союзниками сяньбийцев[28] Тугухунь, с которыми великая Тан вступила в борьбу за земли Кукунора.
На мягкую желтоватую бумагу из-под кисти Лошена ложились четкие, красивые иероглифы. Он хоть и не китаец по происхождению, но каллиграф отличный.
«Государю Великой Тан. Правитель Кочжоу Цзюце Лошен почтительно докладывает:
О дансянах мне известно следующее. Живут в горных ущельях и долинах к югу от Желтой реки. Отважны и дерзки. Образ жизни ведут оседлый, строят глинобитные дома, которые покрывают полостями из войлоков. Занимаются скотоводством. Одеваются зимой в шубы, а летом в платья из шерстяной ткани. У них каждый род имеет свою фамилию. Все рода самостоятельны и не зависят друг от друга.