Звук твоего сердца - страница 8

Этот жест окончательно заставил меня решиться на отчаянные меры. Алекс встал рано и начал собираться. Все это время я делал вид, что сплю, но стоило ему выйти за дверь, как я, словно титулованный пожарник, молниеносно нацепил одежду и ринулся следом.

Никогда не следил, а тут пришлось… так унизительно. Но пока в моей груди горел огонь, мешая даже дыханию, я не мог поступить иначе. Я любил, меня — нет. И я намеревался найти этому доказательства, на самом деле тайно надеясь отыскать опровержения.

Глупо, ведь, кто ищет, тот найдет… всегда. Жаль народная мудрость доходит лишь опытным путем и ценой испорченных отношений.

Алекс не делал ничего предосудительного — зашел на почту, потом заплатил за квартиру, с кем-то поговорил по мобильнику, затем он сел в автобус и я двинулся следом. Пришлось напялить капюшон толстовки и прятать лицо. В автобусе было жарко, в своем конспирационном костюме я весь вспотел, но Алекс даже не глянул на меня.

От своей собственной ничтожности, меня начало тошнить. А может, просто укачало. Но от себя противно мне все же было… ох, как было.

Алекс вышел возле торгового центра и направился к нему. Вот тут мое сердце радостно забилось, неужели он помнит о годовщине и хочет подыскать подарок?!

— Рано радуешься… — шепнул себе я.

Алекс прошел до первого этажа с закусочными и кафе. Он подошел к одному из столиков и радостно обнял рыжего парня, сидящего в полном одиночестве.

Я готов был биться лбом о мраморную колонну, за которой прятался.

Вот так… Вот его дела! Я никогда не был значимым для Алекса. Боль и ревность подступали к горлу, сжимали кадык, вдавливая его с шею. Я терял дыхание. Но на границе разума и бреда рождалась светлая спасительная мысль — а может, это не то, о чем я думаю? И от нее сразу становилось легче дышать.

Самообман. О, да… Но он помогал справляться с собой, и значит, шел во благо, пускай, и на несколько минут, снимая жаркие спазмы в моей груди от созерцания Алекса и его нового избранника.

Они попили чай, мило поворковали и продолжили свое рандеву на верхних этажах торгового центра. Просто гуляли, мерно прохаживались, смеялись, перемигиваясь блестящими от возбуждения глазами. Алекс вел себя подобно самцу-охотнику, а парень явно его заманивал в свои сети. Точно! Их повадки напоминали парочку влюбленных в самом начале отношений, когда каждый стремиться охмурить партнера, но никакой уверенности в успехе нет.

Я хотел рассмотреть своего конкурента. Ненависть мурашками шла по спине, но я терпел, ведь парень не виноват. Алекс просто потерял интерес ко мне, а это наши с ним проблемы. Мне удалось подобраться как можно ближе. Я встал у банкомата и делал вид, будто ищу карточку в бумажнике.

Они пронеслись прямо рядом со мной, не обращая ни на кого внимания, и не отводя друг от друга глаз. Алекс одной рукой приобнимал парня за плечи, а тот смотрел своему спутнику в глаза таким доверчивым открытым взглядом, на который была способна лишь только юность.

Тонкую хрупкую фигуру парня подчеркивала просторная фиолетовая кофта и обтягивающие черные штаны. Медовые кудрявые волосы струились до плеч, кожа еще не огрубела от бритья, зеленые по-детски озорные глаза подкупали наивностью — мой соперник был прекрасен. Сколько ему лет? Шестнадцать? Восемнадцать? Похоже на то…

«Он просто моложе и пахнет весной…» — отозвалась в моей голове Мара своей песней про парфюмерного ангела. И тут меня ударил аромат, утонченный, сладковатый, но в тоже время с кислинкой. Это был запах того парня, тянущийся за ним будоражащим шлейфом. А еще я безошибочно узнал парфюм, которым вчера пахло от Алекса.

Сердце предательски заколотилось, нервы натянулись тугой струной. Еще чуть-чуть и у меня бы случился приступ. Но я взял волю в кулак и рванул вон из торгового центра.

Я несся по улицам, забрызгивая штаны весенней слякотью. В душе царила пустота. Невозможно описать чувства, когда видишь своего любимого человека с другим. Чувств нет… просто твой привычный мир рушится.

«Он просто моложе и пахнет весной», — продолжало крутиться в моей голове ответом на все вопросы. Да, он просто моложе меня. Такой юный, нежный, не познавший еще всех прелестей и низостей жизни, восторженный херувимчик. Тьфу…