Звук твоего сердца - страница 7

— Мне восхитительно, — хрипло шепчу я ему на ухо. Обнимаю его и, повернувшись, стараюсь как можно сильнее вжаться в тело любовника.

— Вкусно, — коротко соглашается он. Алекс не сводит взгляда с моего лица и бесконечно ласкового водит ладонью по моей пылающей, мокрой от испарины, щеке.

— Я люблю тебя, — неожиданно вырывается у меня будто из самой груди, и сердце предательски перебивает ритм, чуть замирая.

— Т-с-с, — Алекс прикладывает палец к моим губам и чуть заметно мотает головой.

Я вздрагиваю, глаза расширяются, и зрачки скачут, как огни ночного города. Пытаюсь понять Алекса в тот момент. Но тщетно… Все то же серьезное непроницаемое лицо, разве что усталое и разморенное сладострастной истомой.

— Но… я… — пытаюсь оправдаться.

— Не надо, — твердо произносит Алекс. Он берет меня в охапку и затаскивает на себя, я засыпаю, оказавшись в плену тесных и таких уютных объятий.

Утром Боря изъявил желание нас покинуть. Никто не стал возражать и, получив презрительный взгляд на прощание, мы поспешили запереть за ним дверь. Так было лучше для всех.

И я, и Алекс решили сделать вид, что ничего особенного этой ночью не произошло. Но я знал, мы оба глубоко в мозгу заронили воспоминания о раскрытой тайне и моих нелепых словах, кинутых в порыве страсти. Морально я готовился к последствиям и возможно от моей нервозности и определенной уверенности, они не заставили себя долго ждать.

Оставалось всего три дня до годовщины, а я уже весь измучился ожиданием. Не любитель я, на самом деле, запоминать даты и праздновать столь приторные события. Но в этот раз память сама не позволила забыть дату нашего с Алексом воссоединения. Хоть убей противную, но я помнил. 26 апреля. Уже даже прикинул, что подарить: просто ради шутки присмотрел в магазине два кулона на цепочке в виде соединенных частей пазла. Получалось, каждому доставалась бы своя половинка. Я не выдержал такого эстетического удара и расщедрился на приобретение безделушки.

Свою половину кулона я надел в тот же день. Алекс, естественно, не обратил на него никакого внимания. Однако на наблюдательность я и не рассчитывал, Алекс был так погружен в предконцертную нервозность, что ему по умолчанию прощались и покрикивания, и дурное настроение, и творческая рассеянность.

Суетливость продолжилась вплоть до вечера следующего дня, когда я с легким сердцем отправил Алекса на концерт. Сам я осознанно пропустил мероприятие и предпочел провести тихий уютный вечер перед монитором ноутбука в столь редком общении со своими контакторами по виртуальной реальности.

Провоцируй я судьбу меньше, и было бы мне счастье. Но я, как назло, скачал депрессняк от Мары и упивался им до поздней ночи. Алекс пришел далеко за полночь. От него пахло спиртным и дорогим парфюмом. Первое — уже давно привычная вещь, второе, да еще и в таком количестве, — совершенно неожиданный сюрприз. Уповать на то, что он так благоухает после посещения косметического магазина в поисках подарка на годовщину, не приходилось.

— Пойдем завтра в «Мани-Хани»? — спросил я, как можно беспечнее, — Хочу с тобой день провести.

— Не могу, — Алекс повалился лицом в подушку и силился откинуться к Морфею, забыв об условностях раздевания. Джинсы предательски переливались блестками — в клубе, где выступает группа Алекса, таким взяться неоткуда.

— Почему? — я начинал подозревать неладное. В голове крутилось напряженное звучание «Long hard road out of hell» легендарного дяди Мэнсона.

— Занят делами, — последовал незамедлительный ответ.

— Ясно, — я повалился рядом и, отвернувшись к стене, изображал спящего.

— Не забудь выпить лекарства, — в полусне пробормотал Алекс и захрапел.

Он точно либо издевался, либо что-то скрывал. И я вознамерился узнать секрет, чего бы мне это не стоило. Я был таким дураком…

По жизни всегда замечал: об отношениях любовников все скажет поза, в которой они спят. Так вот… до этого дня, мы всегда спали обнявшись. Но утром 26 апреля я проснулся в одиночестве на середине кровати, а Алекс ютился у самого края, подперев руками подушку. Я попробовал его обнять, но он отстранился.