Анархист - страница 21

Только некоторые охотники врут, что входы всё-таки можно найти среди скал. Найти можно, а вот войти туда ни у кого не получается, оставил чудь там сторожей, но не простых, а волшебных. Сторожит входы в Абайской долине ярко-красная змейка-огневушка, которая огненным ядом брызжет во все стороны. Подойдешь к ней, и не избежать страшной гибели. В Уймонской долине незваный гость наткнётся на гигантского змея-полоза, который охраняет самые дальние проходы, дальше которых уже сердце земли. А неподалёку от места, где мы сейчас с тобой сидим, в Уймоньской долине бродит Кара-Ай, по-русски Чёрный Медведь. Ни пули, ни рогатины этот медведь не боится. Всех кого встретит, на мелкие клочки разрывает.

Хранит чудь свои сокровища в глубоких преглубоких норах. Говорят духи, что там вечное лето, нет болезней, войн и голода, люди живут долго. Но так это или нет, никто не знает, духи же – существа бестелесные, иногда миры путают. Из людей же давно никто этого народа не видел. Может, и вымерли они все подчистую…

Шаман замолчал. Григорий тоже ничего не говорил. Видно было, что легенда произвела на него неоднозначное впечатление. Он, то отрицательно мотал головой, то упирался глазами в непроницаемое лицо своего спутника. Наконец, собравшись с мыслями, он заговорил:

– Дядька Каначак, интересную легенду ты вспомнил. Ведь и в самом деле Белый царь, как его не называй, в любой угол придёт и свою лапу на чужое добро наложит. Не Белый царь, так Жёлтый анпиратор, а не он так красный Ильич… Тоже ничем не лучше.

– Илыч там, али анпиратор это дело десято… Ты б Ыгорый сходил бы за водой, выдули мы с тобой весь казан, а сон, я смотрю, тебя не берёт. У меня тут ещё вещица имеется – Каначак сунул голову в баул, который он по привычке снимал на ночь со своего коника.

– И то правда, – проворчал Григорий поднимаясь с насиженного брёвнышка, – столько мыслей у меня твоя легенда пробудила, что спать совсем не хочется. Вернусь, погуторим ещё.

Осторожно придерживаясь свободной рукой за ветки прибрежных кустов, Григорий спустился к урезу воды, наклонился, зачерпнул оловянным чайником воды из бурлящего потока и повернулся в обратный путь. Внезапно внимание его привлёк какой-то белый предмет, выглядывавший из кучи мусора принесённого потоком.

Григорий поставил котел на камни и взял палку, чтобы рассмотреть находку. Несколько уверенных движений и вот уже из-под ила и мокрых веток показался массивный скелет. Судя по размеру это медведь. Белым отсвечивал очищенный быстрым течением череп могучего животного. Между мощных клыков Григорий заметил металлический отблеск. Преодолевая отвращение, он потянул за кожаный ремешок и извлёк на свет плоский отполированный кругляш с непонятными знаками на обеих сторонах.

– Абай! Смотри, что я нашёл, – вернувшись к костру, протянул находку Григорий спутнику, – кажись по твоей шаманской части хреновина.

Каначак недовольно поднял глаза, выходя из раздумий, в которых пребывал большую часть времени. Он отложил в сторону трубку и протянул заскорузлую ладонь. Стоило ему увидеть таинственный предмет, как он моментально преобразился. Руки затряслись, глаза забегали по окрестным кустам, а голос сразу стал взволнованным и дрожащим.

– Где? Где ты это взял? – шёпотом спросил он Григория. – Отвечай как можно подробнее, что видел, что слышал, что чувствовал. Это очень важный предмет. Большой кюч[26] в нём заключён. Только очень сильный шаман может им владеть…

– Да, ладно! Очень сильный! – Григорий усмехнулся в ответ. – Я вот не шаман, но захочу и буду носить эту игрушку, и никто мне не помешает. Что касательно того, как я его нашёл, то очень даже просто. Наклонился за водой и заметил что-то белое. Оказалось костяк медведя с черепушкой. Не очень старый, с половодья, наверное, лежит. В зубах у мишки энта штуковина и была. Кроме журчания речки ничего не слышал. Думал о твоей легенде, как-то она мне покоя не даёт. Хорошая легенда.

Старый кам уже не слушал. Глаза его закатились, голова как-то странно запрокинулась, а руки двигались сами по себе, рисуя в воздухе какие-то непонятные знаки. В сочетании с дымом костра зрелище было жутковатым. Он был снова в трансе.