Анка - страница 48

— Я вам говорил — бронзокосской.

— Недавно организованная?

— Да. А что?

— Мы несем расходы по этой канители с судном. Придется уплатить нам тысячи полторы целковых. Как они там…

— Оплатят. Уже задаток есть, — перебил его Жуков и вышел.

Посасывая головастые трубки, рыбаки, готовые к выходу в море, ожидали команды старшины. Над баркасами всплывали сизые облачка табачного дыма, цеплялись за мачты, растягивались, струились через борта вниз и медленно таяли над водой. Старшина взошел на корму моторного судна, молча махнул рукой на море. Баркасы оттолкнулись от берега, сплыли на середину реки. День был безветренный, рыбаки дружно работали веслами. Моторное судно взяло их на буксир. «Зуйс» заволновался, подергал цепь и уставился приподнятым носом вслед уходившим в море баркасам.

Каждый раз возвращаясь из рыбаксоюза, Жуков останавливался против «Зуйса» и подолгу смотрел на него. Он с нетерпением ждал того дня, когда «Зуйс» вырвется на свободу, расправит могучие крылья и понесет на них свою помощь рыбакам, облегчит их каторжный труд. Но чувствуя, что день этот еще далек, Жуков нервничал, топтался на берегу и, рассуждая про себя, возмущался: «Волынка… Волынка да и только…»

Как-то, проходя поздним вечером мимо переправы, он случайно поднял глаза и остановился, удивленно разглядывая стоявшего невдалеке парня. «Неужели Павел?» — подумал Жуков и крикнул:

— Белгородцев!

Прихрамывая, подошел вплотную, положил руку на плечо.

— Ты, что ли? По каким делам?

Павел странно посмотрел на него, повел плечом, вяло проронил:

— А… так…

— Давно тут?

— Нынче пришел…

— Пешком?

Павел кивнул головой.

— Ты болен, что ли?

— А так… Немного муторно.

— Отчего?

Павел отвел в сторону потускневшие глаза, поджал губы и ничего не ответил. Жуков переменил разговор:

— Как рыба?

— Идет.

— Вот… — сказал Жуков. Он украдкой посмотрел на Павла, поспешно добавил: — А рыбаки бросили лов. Значит, можно круглый год ловить?

«Видать, батьку моего хотел помянуть», — подумал Павел и опустил голову.

— Видишь этого красавца? — Жуков указал на «Зуйса». — Отвоевываем для наших рыбаков.

— Как? — недоуменно спросил Павел.

— А так. Купят и будут на нем работать. Тогда никакой шторм не будет страшен, душа из него винтом.

— За что же его артель купит?

— В рассрочку по частям выплатит.

— Вот как?.. — вяло произнес Павел.

Жуков спросил:

— А почему ты не принял подарок?..

Павел ответил не сразу. Помялся и пробормотал:

— А… так… Сам не знаю…

— Это нехорошо. Ты должен был взять. Тебя не покупали, а премировали за хорошую работу. Поэтому я и спрашиваю тебя, почему?.. Отец запретил, что ли?..

Павел молчал.

Жуков посмотрел на его хмурое лицо, подумал: «Да. Что-то неладное с ним».

Павел отвернулся, глубоко вдохнул знакомый солоноватый запах моря. Оно спокойно лежало у берега, освещенное луной, Павел вспомнил о хуторе, и его неудержимо потянуло домой.

— Пойду, — решительно сказал он.

— Куда?

— На Косу.

— В ночь? Нет, ты уж переночуй у меня, а завтра поедешь на трестовской машине.

— Пойду. Ночью прохладно… вольготнее…

— И чего ты…

— Не могу, — перебил Павел, — в море тянет.

— Ну что будешь делать с тобой?.. Минутку подожди, — и, вынув блокнот, Жуков написал записку, — Кострюкову передашь.

Павел спрятал бумажку в картуз.

— Потеряешь! — заметил Жуков.

— Не-э-эт! Самое надежное место, — он похлопал себя по голове и пошел к лодке перевозчика.

Павел вернулся в хутор к завтраку. У обрыва качались на кошках подчалки, норовили выпрыгнуть на берег. Далеко на горизонте маячили баркасы, возвращавшиеся с лова. Павел постоял, поглядел на сверкающее море и повернул к дому. По дороге встретил представителя треста.

— Белгородцев!

Павел остановился.

— Почему вчера рыбу не сдавал? Не выходил в море, что ли?

— В городе был.

— А-а-а! — загадочно протянул тот и пошел дальше.

Увидев во дворе отца, закрывавшего двери конюшни, Павел подумал с ненавистью:

«Снова, видать, Егоров на „Вороне“…»

Избегая сыновнего взгляда, Тимофей проговорил страдальчески:

— Прохлаждаешься, сынок, а больной батька работает. На старости лет пожалел бы меня…

Ничего не ответив, Павел поднялся на крыльцо и скрылся в курене. Тимофей пошел следом.