Бал ты мор - страница 28

— Я пас!

— А как же статья,… а как же мы в ответе за тех, кого спасли!

— К черту это всё!

— Я понимаю тебе страшно это нормальная человеческая реакция… мне тоже страшно,…но я хочу знать,… поэтому прошу тебя, как единственного друга помоги мне… ты можешь в любой момент уйти,… но сейчас я нуждаюсь в твоей помощи.

…

Вчерашние напуганные, а сегодня раздраженные искатели справедливости недовольные вышли из полицейского участка:

— Нас, что за идиотов считают, — одеваясь на ходу, возмущался Федор, — Что это?

Федор достал из кармана кусок бумаги, на ней указан адрес и время, а так же небольшая приписка.

— Кто-то нам хочет помочь.

— Что?

— Смотри, что нашел. Этот кто-то видимо незаметно подбросил.

Тимофей взял листок и прочел:

— … 12.00… парк… скамья… напишу, что знаю.

— Что бы это значило?

— Ну, давай съездим, посмотрим.

…

Они приехали в центральный парк нашли третью скамью «спина к спине» от входа и присели в ожидании. Ровно в назначенное в записке время Федор посмотрел на свои часы:

— Видимо над нами подшутили.

В эту же секунду из-за их спин вышел мужчина небольшого роста и встал перед ними. Делая круговые движения кистями рук он, вероятно, что-то хотел сказать, но своим поведением вызвал лишь недоумение у наших героев. Уразумев это, он достал блокнот и начал что-то писать, следом за этим, написанное показал Федору.

— Глухонемой, — установил Федор, повернувшись к Тимофею, — как я понял, он нас слышит, но не может говорить.

На сказанное невысокий человек закивал и, взяв блокнот, продолжил диалог.

— Его зовут Марк,…спрашивает,…нам нужен Сизиф? — зачитал Федор, исполняя роль переводчика.

— Кто это и как его найти? — вступил в диалог Тимофей.

— Пишет,…его не видел,…но переписывался с ним.

— Это нам ничего не даёт! — громко произнес Тимофей, словно пытался докричаться до маленького человечка.

— По-видимому, увлекся,… все пишет, — с ироничной насмешкой сказал переводчик, тем самым прервал ответ незнакомца, — извините, продолжайте.

— Это ты нас вчера сопровождал? — спросил Федор, указывая на Марка пальцем.

Тот не останавливаясь писать, кивнул в ответ.

— И часто вы людей убиваете?! Сволочи! — вскричал Федор. — Хватай его!

— Погоди! — Тимофей прижал Федора к скамье свободной рукой. — Видишь, он хочет нам помочь.

Тот замахал головой, вырвал листок из блокнота, дал толмачу и снова застрочил.

— Сизиф много знает о смерти. Был там. Нашел какой-то важный закон, назвал его Turritopsis. Все умирает и рождается вновь. Для этого нужно совершить определенные действия…Ты что-то понял?… Ему кажется, что этот смертник живет в городе льва.

— Марк, почему ты так решил?

Марк отдал очередной листок и тут же продолжил отвечать.

Федор свел брови к переносице и вопросительно посмотрел на своего приятеля:

— Мне кажется, что мы участвовали в представлении. Все что мы видели на этой «вечеринке»… была бутафория и театр,… в общем, мошенники… Ха!

— Здесь нет ничего смешного, — спокойно заметил Тимофей. — И ты ему веришь?

— Так легче… и это уже не наше дело. Всё что могли, мы сделали, — Федор вернулся к запискам Марка, — Сизиф часто упоминал об этом городе в переписке,…это всё чем он может нам помочь.

— Спасибо… Почему ты нам помогаешь?

Марк резким движением правой руки выкинул в сторону собеседников указательный и средний палец, в форме пистолета предварительно оторвав от такого же пистолета левой руки, затем откланялся и исчез.

— Не понял да ладно. Ну, вот, а ты переживал, — улыбнулся друг.

— Пережуешь тут.

— Вот давай сходим,… пожуем — усмехнулся Федор и обнял Тимофея за шею:

— Что-то ты поник,… тебя что-то не устраивает?

— Не знаю… какое-то предчувствие.

Стандартная кирпичная многоэтажка в центре города. К подъезду подъехал автомобиль, из него вышел Федор и Тимофей.

— Тебе не показалось, что пока мы ехали сюда нас преследовал черный седан? — поинтересовался Федор.

— Да нет. Не обращал внимание.

— Ладно. Пойдем… седьмой этаж.

После робкого звонка дверь открылась, и в коридор вырвался запах жареных блинов. На пороге следопытов встретила женщина пятидесяти лет в цветастом халате. Первой же фразой она прервала попытку Тимофея что-то выдумать и соврать.