Басня о неразумной волчице - страница 15
Прорваться в Гравенстейн было непросто. Но кража у врага пороха и нескольких пушек облегчила задачу. (Не такие уж они неприподъёмные, эти мортиры - или бомбарды?) А далее мастерство конной атаки решает дело.
Довольный собой, освободитель въезжал в Гентский замок. Город был изукрашен, как книжная картинка под кистью не знающего меры художника. Казалось, жители Гента поставили цель заполнить все пустые пространства и расцветить все одноцветные поверхности.
- Что это за полотнища? - наклонился Максимилиан к другу.
- Это приветствия граждан: "Да здравствует Максимилиан", "Слава имперскому войску", "Да продлит Господь лета доблестного освободителя", - читал Баварец, слегка щурясь.
- Это?..
- Да, Ваше высочество, это латынь, - неохотно сознался Людвиг.
- Что ж, без неё совсем нельзя?
- Увы, мне очень жаль...
Епископы в белоснежных, подобно апостольским, одеяниях, встречали на пороге герцогских покоев. А далее - как чернота земли обнаруживается под снегом, ликование белизны сменяется чёрным великолепием траура. Мария и вся её свита укрыли в убежище всю роскошь Дижона, преуспев в спасении всей подобающей торжеству обстановки.
Мария сходила с ума от волнения. Нет, благодарность её не имела предела, а счастье освобождённой пленницы не знало границ. Но, как назло, незадолго до сего благословенного августовского утра, ей передали письмо. Французский король смел давать ей последние наставления:
"Ваш отказ Клевскому пьянице, грубияну англичанину и ненавистному испанцу ещё вселял в наше сердце надежду на ваше благоразумие. Но выбор ваш превзошёл все ожидания. Спешим уведомить Вашу светлость, что избранник ваш не только принадлежит к самому скаредному среди всех известных мне благородных семейств - он туп как пробка и вдобавок бессловесен. Если Ваша светлость питает слабость к неодушевлённым предметам, наши мастера способны изготовить для вас куклу в человеческий рост, которую вы сможете сажать против себя за трапезу. При прочих равных условиях, это введёт вас в несравнимо меньшие расходы, чем брак, на который вы решаетесь".
Письмо это сумело заронить в сердце Марии семена не только гнева (ведь Людовик обращался к ней несообразно её титулу) (19), но и сомнения.
Когда златовласый рыцарь в посеребренных доспехах преклонил перед ней колени, она невольно прислушалась к шёпоту фрейлин за троном, что он преклонил колени недостаточно подобострастно, как велит этикет, и пребывал в коленопреклоненной позе недостаточно долго. Совладав с собой, Мария шепнула, что этикет также велит молчать или просить позволения высказаться, и поприветствовала Максимилиана по-французски.
Принц отвечал ясной улыбкой - пока один из его спутников не перевёл приветствие на немецкий.
В глазах жениха встрепенулся рассудок, и он произнёс в ответ нечто цветистое на родном языке.
- Его высочество желает своей невесте здравствовать, - услужливо подхватил подданный и присовокупил несколько куртуазных фраз - скорее всего, от себя.
Мария сказала слова благодарности за бесценную помощь, вложив в них всю мягкость и нежность, которую только дозволяет этикет. И от себя прибавила:
- Сударь, я, кажется, узнала вас. Не вы ли были представителем сего славного рыцаря на нашей помолвке?
- Вы не ошиблись, - отвечал Людвиг - после того, как перевёл столь же исполненные чувств слова Максимилиана.
- Я могу перейти на фламандский, если это менее затруднительно для общения, - предложила Мария, живописав подвиг германцев и гостеприимство валлонцев.
- Увы, ничего не изменится, - с едва уловимой печалью отверг предложение Людвиг, живописав со слов сеньора великолепие Бургундии и прелесть Фландрии.
Мария заставила себя изречь, что всё это великолепие отныне по праву принадлежит наследнику королевства Германия как её будущему супругу, и, не лишая свой голос торжественности, спросила:
- Ваш сюзерен говорит на каком-нибудь языке кроме немецкого?
Людвиг передал искренние уверения в самом глубоком почтении и благоговении перед совершенством Её высочества и, не меняя тона, сказал: