Батарейцы - страница 8

Курсанты потянулись к выходу. Николай задержался у постели брата.

— Саш, Алексея с Сергеем не встречал?

— Нет, не видел я их, Коля. По разным фронтам нас разбросало. — По лицу Александра пробежала тень. Он тяжело вздохнул и глухо произнес: — Ничего, встретимся, обязательно встретимся, Никола! Не может быть, чтобы война всех нас под корень извела.

Николай с Александром виделись еще много раз. Выписавшись из госпиталя, Саша побывал в училище. Выступил перед курсантами. Там братья и простились.

В феврале сорок второго Васнецов сдал экзамены и убыл в распоряжение командующего войсками Северо-Кавказского военного округа. Попал в укрепрайон. Принял взвод горных пушек. Такое назначение его не устраивало. Мечтал о фронте. Написал рапорт с просьбой отправить на фронт. Пришлось от командира батальона выслушать немало упреков. На этом все и кончилось.

…Во второй половине июля гитлеровцы достигли рубежа обороны укрепрайона. Наши войска заранее оборудовали местность в инженерном отношении, вымерили расстояния до ориентиров, перекрестков дорог, отдельных построек, установили минные поля, проволочные заграждения.

С приближением противника усилили боевое охранение, выслали вперед дозоры, удвоили посты наблюдения. Выдвижение фашистов обнаружили своевременно.

…Вражеский дозор остановился у проволочного заграждения, гитлеровцы сошли с мотоциклов. В бинокль хорошо были видны их лица. Офицер в фуражке с высокой тульей отдавал распоряжение. Солдаты в серо-зеленых мундирах с засученными по локоть рукавами, встав навытяжку, слушали его. Некоторые срывались с места, бежали к мотоциклам, что-то брали из люлек и становились в строй.

Тем временем подошли основные силы противника. С передних бронетранспортеров стали соскакивать солдаты. Рассыпавшись, дозор двинулся к проволочному заграждению.

— Ишь вы, гуси лапчатые, — не выдержал наводчик орудия Сидоров. — Точно хозяева какие идут, даже не пригибаются.

— Чего медлим? — подал голос сержант Гапоненко.

Нервничает. Да и всем как-то не по себе. Первая встреча с фашистами. Васнецов оборачивается к Гапоненко.

— Зачем торопиться? Противник нас пока не обнаружил. Пусть побольше скопится фрицев, тогда и ударим.

— Так-то оно так! Да как бы хуже не было, когда гитлеровцы порежут проволоку.

Разговор обрывает долгожданная команда. Васнецов дублирует ее во весь голос.

— Огонь! — разносится по позиции. — Огонь! Огонь!

Орудийные выстрелы и треск пулеметных очередей разрывают тишину. В расположении противника рвутся снаряды.

Фашисты заметались, частью попадали, а частью побежали к спасительной рощице. Вспыхнул бронетранспортер, за ним второй, перевернулся вражеский мотоцикл.

— Не нравится, — подает голос Гапоненко. — Ишь, сволочи, побежали.

Вражеские солдаты скатились к рощице и растворились среди деревьев. На месте боя продолжали чадить бронетранспортеры и мотоциклы. Около двух часов потребовалось противнику, чтобы прийти в себя. Теперь он организовал наступление по всем правилам: минут сорок его артиллерия долбила нашу оборону. Вот появились танки, а за ними — пехота. Вслед за первой двигалась вторая волна гитлеровцев.

Нервы красноармейцев и командиров напряжены до предела. Еще бы: первая встреча с вражескими танками! У стрелков и пулеметчиков надежда на артиллеристов. Видно, как они то и дело оглядываются на орудия.

С каждой минутой танки все ближе и ближе. Их огонь становится точнее. Вражеский снаряд попал в пулеметное гнездо, «максим» подпрыгнул и на глазах развалился. Не минули снаряды и пехотинцев. Раненый боец приполз на огневую артиллеристов.

— Что же вы, братцы? Немец нас крошит, а вы молчите. Лейтенанта в клочья, ребят…

Пехотинец потерял сознание. Зазвонил телефон. Командир пулеметно-артиллерийского батальона распорядился:

— Огонь по вражеской нечисти!

Васнецов подал команду. Грохнули выстрелы. Снаряды легких пушек лишь высекли искры на броне гитлеровских танков.

— Не берут, — с горечью произнес Васнецов.

— Прут и прут, — сокрушенно проговорил стоявший рядом Гапоненко.

— По гусеницам наводить! — во весь голос закричал Васнецов. — По гусеницам…