Байки дедушки Шао Мэя - страница 5
и, тщательно рассчитав силы, ударил ею по макушке сумасшедшего.
Вот как раз у наставника в руках – кэйсаку.
У одержимого сразу раскрылись глаза, взгляд прояснился. Увидев монаха, выхватил у него из рук бамбуковый кэйсаку и в ответ, что есть силы, огрел того по голове. Затем, растерянно посмотрев вокруг, недоумённо спросил, где он находится.
«Твоё путешествие закончилось», – проворчал Шао Мэй, потирая свою ушибленную макушку. «Можешь ступать домой. Только в следующий раз, когда соберёшься в дальнюю дорогу, найди себе хорошего попутчика».
Комментарий Шао Мэя:
«Шао сам был тогда, как сумасшедший – вылечил человека, так спрячь своё озаряло подальше, так нет ведь: рот раскрыл и смотрит… Дождался, пока из самого чуть мозги не вышибли!..»
Иероглифы, означающие «у-вэй».
Однажды Шао Мэй решил заняться неделанием (у-вэй{13}). После некоторых раздумий отправился он к озеру. Выломал в ближайших кустах толстенную сухую корявую палку, из бумажных полосок скрутил верёвку, к ней примотал коровью лепёшку.
Расположился поудобнее на валуне и стал то закидывать свою «удочку», то вытаскивать её из воды. Положит лепёшку на горячий от зноя камень, подождёт, пока подсохнет, проверит, цела ли верёвочка, и снова забрасывает в воду…
В скорем времени случился на берегу некий человек. Увидел он Шао Мэя, решил, что тот дурачок, и захотел его уму-разуму поучить.
– Разве же так удочку делают? – начал он важным голосом. – Надо взять длинный бамбуковый хлыст, который гнётся и не ломается…
Человек сделал паузу, ожидая возражений. Ободрённый молчанием, он продолжил:
– Кто же из бумаги делает верёвку? Надо взять тонкую шёлковую нить – она прочная, и в воде её не видать…
Шао Мэй безмолвствовал. Вдохновлённый, человек стал дальше излагать свои поучения:
– Приманку надобно не привязывать к нити, а насаживать на крючок. Крючки бывают с зазубриной и без таковой; делают крючки из кованого железа – они, впрочем, тебе не по деньгам, а также каменные и костяные. Наживку готовить лучше всего из кусочка слегка подвонявшего сырого мяса, а не из коровьей лепёшки. Если сделаешь всё так, как я сказал, поймаешь вот такую рыбину! – человек развёл руками, показывая, какую именно. Получалось – большую.
– А ловить рыбу следует в омутах, либо на перекатах, в ранние утренние часы – на восходе солнца, или в вечернее время – на закате. А в этом озере, где устроился ловить рыбу ты, неразумный юноша, рыбы не бывает вообще никогда никакой! – с жаром закончил человек.
Наконец Шао Мэй зашевелился:
– Позволь, о, мудрый, мне, неразумному, задать тебе всего один вопрос!
Человек приосанился и благосклонно кивнул.
– Так ответь же: если здесь не бывает вообще никогда никакой рыбы, то не всё ли равно, какой удочкой я её не поймаю?
Человек открыл рот, да так, ошарашенный, и застыл, раздумывая над ответом…
В этот момент удочка в руках Шао Мэя дёрнулась, он машинально вытащил её. Из воды вылетел и шлёпнулся на берег водяной дракон – зеркальный карп немалых размеров. Юноша, не долго думая, успокоил его по голове камнем, двумя пальцами оборвал бумажную верёвочку, затолкал карпа в мешок и, с трудом взвалив ношу на плечи, удалился домой…
Оглянувшись на повороте, он успел заметить, что тот человек так и продолжает стоять с разинутым ртом.
«Проклятая рыба! – с усмешкой подумал Шао Мэй. – Всё неделание испортила!»
Комментарий Шао Мэя:
«В чужой Шаолинь со своим Чанем не ходят. Могут и синяков наставить. А рыба была огромная – на целый дань{14}!..»
Решил однажды Шао Мэй съездить в Кайфын{15}. Сказано – сделано: с первым же караваном, направлявшемся в ту же сторону, отправился он в великую древнюю столицу.
На фото – Кайфын.
Как говорил один из поэтов: «Кто не бывал в Кайфыне, тот не видел Поднебесную!»
Долго ли, коротко ли – всё же добрался он до Кайфына.
Улицы города были узки и изворотливы, как лисы-кицунэ