Человек, который похитил королеву и распустил парламент - страница 21

— Чепуха!

Палата затаила дыхание, готовясь к худшему. Повысив голос, Вайатт объявил во всеуслышание:

— Повторяю, королева лишена свободы и находится под стражей.

Продолжение заметок Парсонса:

«…Он повторил: «Королева лишена свободы и находится под стражей». Кажется, что этому никто не верит. Все сидят молча, с разинутыми от удивления ртами… Это уже слишком. Удар лишил всех дара речи, словно в систему вентиляции пустили отравляющий газ нервно-паралитического действия… Все уставились на капитана, как на привидение… Гробовое молчание… Спикер поднялся. Руки у него дрожат, но голос довольно уверенный.

Спикер: Уж не надеетесь ли вы добиться чего-то этой нелепой и непристойной демонстрацией?

Офицер: В свое время вы узнаете все. Сейчас же я вынужден еще раз попросить вас покинуть кресло.

Спикер: С этого кресла меня можно удалить только силой.

Капитан: Если вы так привязаны к этому креслу, оставайтесь в нем, пока не отдадите богу душу, и тогда вас действительно перенесут в другое место силой.

Спикер: Это законное собрание…

Капитан: Вам предоставляется выбор: оставить кресло и остаться в палате или покинуть ее. Я не скажу ничего, пока вы не сделаете того или другого.

Спикер колеблется. Положение явно безвыходное. Он совещается с тремя секретарями, которые, по-видимому, советуют ему поступить следующим образом: пусть какой-нибудь член палаты внесет предложение о перерыве заседания. Я не вижу ничего другого, что можно было бы посоветовать в такой обстановке, кроме разве вызова офицеров службы безопасности… Капитан стоит и спокойно ждет. Секретари возвращаются на свои места.

Спикер: Должен напомнить вам, что символ власти королевы покоится в этой палате.

Капитан: Что именно и где?

Спикер драматическим жестом указывает на булаву. Офицер смотрит на нее и, кажется, улыбается.

Капитан: Еще один родовой обычай, магическая палочка, всесильный фетиш. Пора бы нам повзрослеть и послать эти традиции ко всем чертям.

Спикер (гневно): Вы оскорбляете королеву…

Капитан: Тогда пусть палочка скажет нам об этом сама!

Резким движением руки он подает знак стоящему рядом военному. Этот человек, типичный сержант наших войск, быстрыми шагами направляется к булаве, но почти в тот же момент появляется парламентский пристав. Он преграждает путь сержанту… Слава богу, он не пытается выхватить из ножен шпагу, а то я уже хотел рассмеяться, чтобы как-нибудь разрядить создавшуюся напряженную обстановку. Сержант, угрожая автоматом, делает ему знак отойти в сторону, но пристав мужественно остается на месте и только загораживает рукой булаву. Сержант резко отталкивает пристава, и тот, с трудом удерживаясь на ногах, отлетает к группе членов палаты, стоящих позади стола… Вся палата громко ахает… Сержант ударяет по булаве. Она слетает с одного из крюков, на которых висит. О боже!.. Сержант срывает древний символ королевской власти и бросает его через дверь в кулуары… Металлический звон сливается с криками…

Создается впечатление, будто в зале сразу стало темно…

Офицер: Вот вам и королевская власть. Теперь вы оставите кресло?

Проходит, кажется, целая вечность, прежде чем спикер решается ответить.

Спикер: Я не оставляю кресло до тех пор, пока в палате и на прилегающей к ней территории не восторжествует порядок и отсюда не будут изгнаны посторонние.

Посторонние! Произнеся эту классическую фразу нашего века, спикер покидает кресло. Никаких предложений относительно членов палаты еще не сделано. Торопливо собирая бумаги, три парламентских секретаря совещаются… Неожиданно они превращаются как бы в зеркальное изображение нереальности: три вороны играют в карты… Бросив уничтожающий взгляд на капитана, Роббинс и Темпл удаляются. Фильмер остается, чтобы проследить за дальнейшими событиями и зарегистрировать решения палаты общин, если таковые будут приняты. Несколько членов палаты уходят вслед за секретарями.

Член палаты общин от консерваторов из Дарнлея выкрикивает что-то в адрес капитана. До меня доносится только слово «дурак». Капитан, по-видимому, не слышит этого. Он поднимается на место для спикера и встает лицом к аудитории. Я полагаю, что он… Но происходит невероятное… В рядах оппозиции и задних рядах все встают. Солдаты… теперь там уже есть и гражданские… водят пистолетами и автоматами, как бы прицеливаясь… Но выстрелов не следует. Слышно только пение. Лидер оппозиции на полтакта отстает от мистера Хиггса, достопочтенного члена парламента от Локслейда. Остальные присоединяются к ним.