Цвет вечности - страница 8

Раздался плеск. Из чёрной воды хлынули брызги, и гладь озера зарябила волнами. Катамаран качался на них. Оказавшись за бортом, я вынырнула в нескольких метрах от нашего судна – и увидела, что Андрей уже нырнул вслед за мной.

– Ты в порядке? – раздался его испуганный голос. – Ава! Всё хорошо?!

И тут я рассмеялась. Почему я не дала ему себя поцеловать? Я не знала, что это было. Но почему-то ситуация развеселила меня. Это вышло странно и, в какой-то степени, забавно.

Он подплыл ко мне испуганный и, увидев, что всё хорошо, сказал, держа одной рукой меня за локоть, лишая меня любой возможности опуститься на дно:

– Дурочка! Хуже Кинли, честное слово!

Я продолжала хихикать.

– Давай, плыви и залазь обратно, – сказал он.

– Не хочу, – ответила я, смеясь.

– Чёрт, нужно же предупреждать заранее о том, что ты сумасшедшая.

В этот момент чувствовалось, что он взрослее меня. Андрей пытался сохранять трезвый рассудок и словно предупредить что-то плохое, что могло случайно произойти, ведь мы оба были нетрезвыми, посреди озера, ночью.

Мы подплыли к катамарану, он пытался подсадить меня, но я оторвалась от борта и поплыла вокруг него, не обращая внимания на глубину. И Андрей расслабился, видя, что я хорошо держусь на воде. Всё-таки выросла у озера и с детства плаваю каждый день в тёплое время года.

И Андрей тоже оторвался от катамарана и поплыл за мной. Мы были в одежде: я даже в босоножках. Мне захотелось чуть подурачиться, и поэтому я, смеясь, начала спрашивать, не боится ли он русалок. Потому что ходят слухи, что здесь они водятся, и лучше ему забраться наверх. Ведь, в конце концов, сейчас Русальная неделя5. На самом деле я не знала, когда она. Но что-то подсказывало мне, что где-то в начале лета. А уже был конец августа.

– Какие русалки? – переспросил Андрей. – У вас тут русалки есть? Я, конечно, из Гомеля, но не с другой же планеты.

Я продолжала улыбаться. Мне нужно было как-то отвлечь его от того, что я натворила с этим несостоявшимся неловким поцелуем.

Но мой смех оборвался голосом мамы – я услышала её крик, доносящийся с берега. Она заметила нас, плавающих в тёмной воде, и хотела, чтобы мы вернулись назад.

– Всё нормально! – дала знать я. – Мы в порядке! Сейчас вернёмся!…

Ясно, что она могла заволноваться.

Но когда мы подплывали к берегу, у неё было не на шутку обеспокоенное лицо. Когда я ступила мокрыми босоножками на песок, мне стало не по себе от застывшего выражения тревоги в её глазах. И я поёжилась, даже чувствуя себя виноватой за только что не казавшееся мне безрассудным поведение на воде. Угнетал и тот факт, что даже музыка стоит на паузе.

Неужели они так растревожились?

Нет.

Она сказала, что им только что сообщили плохую весть.

– Глеб Скорина умер, – произнесла она. – Сегодня. Полчаса назад.

На половине вдоха моё дыхание застыло.

Это был папин лучший друг. Друг детства. Они до сих пор поддерживали близкое общение, но в последние полгода не виделись – тот был слишком ослаблен болезнью, которая уже несколько лет мучила его.

Мне стало очень грустно. Прекрасный, беззаботный и тёплый вечер резко потух. Я перевела взгляд на папу у крыльца дома, возле пристани, и быстрым шагом направилась к нему, через мост, желая крепко обнять. Он сомкнул руки на моих плечах, у меня из глаз невольно хлынули слёзы. Отец легко, утешающе, похлопал меня по спине несколько раз. Затем мы выпустили друг друга из объятий.

– Когда мы поедем туда? – спросила я.

Семейство Скорин жило в пригороде Минска.

– Тина, мы уезжаем сегодня. Прямо сейчас. Утром будем в Минске, – сказал он. – Но тебе придётся остаться.

Конечно, подумала я, вспомнив о покупателях… Как не вовремя.

Завтра днём должны будут приехать покупатели из Италии за Мидори – нашим взрослым травяным драконом.

– Хорошо, – кивнула я.

– Мне жаль, что ты не сможешь поехать.

Я кивнула ещё раз. Для родителей было важнее проститься с их другом, чем для меня. Я всё понимала.

– Все документы оформлены, – сказал папа. – Паспорт, разрешения на вывоз, прививки, заключение от пожарной безопасности. Просто их отдашь. Подпишешь договор. Деньги они переведут на счёт. Расскажешь об уходе – ты всё о нём знаешь. Снежана будет здесь, приготовит меню. Они приедут после обеда и задержатся на день.