Давайте поедем в Прагу - страница 3

Кью с подозрением принял и открыл его с отстраненным выражением. Через мгновение он снял лупу и подошел к своему компьютеру. После нескольких касаний клавиатуры он потер челюсть.

"Очевидно, это было подослано в мою систему," - сказал снабженец вопросительным тоном.

"Не думаю," - вставил Маллинз. "Файлы зарегистрированы системами безопасности."

Кью изобразил гримасу отвращения и нажал еще пару клавиш. Тогда его выражение лица стало еще более бледным.

"Я взял на себя смелость заблокировать улики, пока был там, старина," - сказал Чарльз. "Просто делая свою работу, как порядочный гражданин. Эти картинки запрещены почти везде, кроме Нью-Лас-Вегаса; и они сомнительны даже там. Что этот парень делает с козой… ай-яй-яй... "

"Э... "

"А это твое фото с овцой... "

"Какое фото???!" - сказал Кью, затем нажал несколько других клавиш. Его голова склонилась набок, и на его лице появилось неопределенное выражение. "Хммм ... Но это явно подделка!"

"Трудно доказать, старина," - сказал Чарльз. "То же со всеми остальными… Я имею в виду, что ты даже не морпех."

"Эй!" - сказал Джонни.

"Извини, старик."

"Ублюдок," - сказал снабженец, сдаваясь.

"Конечно," - сказал Гонсальвес, передавая ему другой конверт.

Кью открыл этот с гораздо большим трепетом, и его глаза расширились, когда он прочитал список. "Что, черт возьми, ты хочешь с этим делать?"

"Уйти в отпуск, старина," - пояснил Джонни, похвально подражая своему партнеру. "Прага прекрасна весной, знаешь."

С более чем добровольной поддержкой Кью добраться до Праги было на удивление легко. С их сумками, помеченными как "Секретные материалы: только для курьеров", они достаточно легко попали на эсминец, направлявшийся к Василиску. Оказавшись там, они сменили личности на силезских дипломатов и снова без происшествий прошли таможню. Бродячий грузовик на Чосан, еще одна смена одежды, и менее чем через две недели они сидели в баре в центре Праги.

"Ты был прав, Чарли," - сказал Джонни на немецком. "Пиво здесь определенно лучше."

Одной из странностей, которая привела тогдашнего рядового Джона Маллинза из морской пехоты в группы проникновения, была его легкость овладения языками. Неизвестно, какая странность генетики позволила мальчику с грифонской фермы хорошо выучить девять языков, и работать над египетским. Ему достаточно было слышать язык всего несколько дней, и, прежде чем он даже осознавал это, он говорил, как-будто здесь родился.

Странные вещи происходят во вселенной. Но не много.

"И девочки, старик," - сказал Чарльз, засовывая десятикредитовую монету за стринги танцовщицы, стоявшей перед ним. "И девочки тоже."

Прага была заселена обществом арийских расовых гомогенистов со старой Земли. Сама планета была раем с температурой и погодным режимом, удивительно похожими на земные, а жители были одними из самых "красивых" из тех, что можно было найти в человеческих мирах. Вскоре после приземления первоначальные психи, которые основали колонию, были выброшены, и была установлена более реалистичная социальная структура, основанная на конституционной демократии. Колония, которая изначально была довольно маленькой и располагалась далеко от основных торговых путей, тем не менее переживала настоящий ренессанс, когда высадились хевы.

С тех пор она превратилась в очередную порабощенную хевами планету. Хотя с очень хорошенькими светловолосыми и рыжими проститутками.

Народная Республика Хевен технически была самым эгалитарным обществом во всей галактике. По крайней мере, в этом их Министерство информации хотело убедить всю остальную галактику. На самом деле социальное расслоение, особенно на таких планетах, как Прага, было ужасным. Было несколько высокопоставленных чиновников хевов, которые жили как римские императоры, их офицеры государственной безопасности и флота, которые принуждали к миру и жили как бароны и рыцари, и обычные люди. Последняя группа выживала, как могла, и многие женщины занимались старейшей профессией в истории. Любую из замечательно красивых девушек в комнате можно было получить менее чем за часовую заработную плату капитанов госбезопасности, форму которых Маллинз и Гонсальвес носили.