Деревня - страница 11

  Каждый двор в деревне, таким образом, эстетически можно воспринимать как в единстве всех деталей, в него входящих, так и рассматривая каждую из тех деталей по отдельности. Колодец в данном случае - одна из множества таких деталей, причем корневая для структуры двора, - неотъемлемая. По колодцу можно судить, к примеру, о зажиточности семьи, проживающей на данном дворе. Если судить по состоянию его внешней отделки, а следственно, опосредовано и о частоте использования, то сразу понимаешь по объему воды, который в день на двор уходит, насколько семья большая, насколько хозяйство зажиточное. Где краска облупившаяся да цепь местами ржавая, - там от колодца, можно сказать, и не отходят. Где узорами бока пестрят и насос стоит, - там семья богатая, а хозяйство большое и воды, стало быть, на его содержание требуется много. Это, впрочем, показатели далеко не всегда точные, но внимательному и чуткому человеку, уж несомненно, очень многое и громко говорящие. Уж наверняка не меньше, чем по состоянию забора и тому, из какого материала забор сделан, можно судить о хозяйстве по колодцу, который, однако, далеко не всегда на виду, а очень даже часто скрыт в недрах двора. И как в иных крепостях наместники свои драгоценные источники в подвалы порой упрятывали, так и в наши дни многие семьи, блюдя суеверия, от сглаза да подальше прячут свои колодцы за высокой оградой, не желая выставлять на показ, что не мешает им, однако, стремиться к максимальной красоте в отделке на случай, если кто-нибудь все же заглянет в гости. Это, в первую очередь, свойственно архаичным семьям, в деревне с давних пор живущим и родословную свою хорошо помнящим, коренным, так сказать, жителям села. Здесь я, возможно, кое-что и надумал, и приукрасил, но лишь только потому, что хочется мне создать максимально красивое к самой истории обрамление и видимость стройности, плавности мысли. О мне же как человеке, вступительное это слово создает самое что ни на есть правдивое представление, ведь, как вы уже, должно быть, заметили - и в ранние свои годы был я тем еще выдумщиком, а теперь, когда начал писать, сделался им и подавно. Рассматривая дело под таким углом, все вполне себе даже правдиво у нас слагается.

  Как помниться, иной раз идешь по улице, к Козлихе той же домой за молоком или в магазин (они, впрочем, рядом были всегда расположены, так что за один поход обычно попадали в оба места), идешь и смотришь по сторонам. Кое-где забор, а кое-где и без ограды хата стоит, иногда к дороге ближе, иногда дальше, на отшибе. Идешь вот так и изучаешь, стало быть, убранство дворов. В одних случаях, где забор невысок, семьи, быть может, капиталом и победнее будут да только за своим хорошо приглядывают. У таких и стены дома всегда расписаны и колодец с журавлем непременно, тоже расписной (очень уж мне эти журавли в детстве нравились, у нас самих же к тому моменту был уже колодец обыкновенный, с катушкой). Не двор, а сказка (тут почти без восторга, только в сказках такие дворы и встречаются теперь или в очень уж дикой и глубокой глуши). Случается, правда, и по-другому. Так называемые семьи пьющие порой случаются, у которых, может, и было раньше все, да только счастье они свое давно пропили. У таких семей - и стены голые, даже побелка нередко обсыпалась, ни забора, ни тина, сарай только где позади стоит, на задворках, да и тот на запчасти разбирают потихоньку, чтобы себе, значится, "горючего" купить на подзаправку. Долгов у них обычно немерено и отношение за тем у остальных жителей села к ним особое. Они ж к соседям не на спиртное просить ходят, а на хозяйство, чтобы жизнь свою наладить. Добрые люди им в связи с тем ни на грош не верят, но водку им за тот самый грош, если предъявят, продают исправно, впрочем, на то они и люди добрые. Хуже всего, когда в таких вот пьющих семьях еще и дети в наличии имеются, а их обычно у них прорва. И раз в десятилетие, а временами и чаще, непременно случаются с такими семьями авралы особого значения, о которых все село потом гудит, как разворошенный улей. Как будто сам Бог, сама природа стремиться поскорей стереть это грязное пятно с полотна всеобщей благодати той скатерти-самобранки, которую и представляет из себя, должно быть с высоты небес, весь прочий, так сказать, благополучный колорит села.