Девушка из Берлина. Жена штандартенфюрера - страница 32

Я улыбнулась своему отражению, тяжело дыша, больше от волнения, чем от танца. Мне аплодировали стоя. Жаль только, что Генрих этого не видел, он бы безумно мной гордился. Я вытащила длинную заколку из тугого пучка на затылке. Эта заколка, подаренная мне бабушкой на мой восемнадцатый день рождения, скорее походила на длинное лезвие с двумя острыми концами; неудивительно, ведь она должна была держать мою косу на месте более двух часов. Обычные шпильки, которыми пользовались остальные танцовщицы, и десяти минут не держались у меня в волосах. Распустив волосы, я глубоко вздохнула, наконец позволяя себе расслабиться.

Вдруг я услышала, как поворачивается дверная ручка, и когда я открыла глаза, чтобы увидеть непрошеного гостя, что впустил себя без стука, моё сердце невольно пропустило один удар. Это был он, штурмбаннфюрер Райнхарт, и он только что повернул ключ в двери, закрывая её. Не зная, чего от него ждать на этот раз, я быстро и незаметно для него спрятала руку с острой заколкой между складками юбки. Если он снова попытается проделать со мной один из своих трюков, я всажу ему эту заколку прямиком в шею, и даже не подумаю дважды.

Райнхарт, с одной из своих наглых ухмылок, несколько раз наигранно медленно похлопал в ладоши.

— Браво, фройляйн Мейсснер, браво! Прекрасное выступление.

— Что вы здесь делаете?

Хоть я и пыталась не подавать виду, этот человек всегда вгонял меня в состояние какого-то парализующего страха; а сейчас, когда воспоминания о нашей последней «встрече» всё ещё были свежи у меня в памяти, сердце у меня и вовсе колотилось так сильно, что я почти видела его биение даже сквозь тугой корсаж.

— Скажем, просто зашёл поздравить вас с вашим дебютом.

Он неспешно приблизился ко мне и опустил обе руки мне на плечи. Мне показалось, будто тонна давит на меня сверху.

— Жизнь — интересная штука, Аннализа, вы не находите? Всё завязано на счастливом шансе. — Он не отрываясь смотрел мне в глаза сквозь отражение в зеркале. — Прима-балерина подворачивает ногу, и вот он, ваш шанс сиять на большой сцене. Чем не счастливый шанс? А хотите услышать ещё один, даже лучший пример такого же счастливого шанса? Некий штурмбаннфюрер СС говорит, что напишет на вас донос в СД, и что вы делаете? Вы находите себе некого штандартенфюрера СД, надо отдать вам должное, вы даже потрудились убедиться, что он выше меня по званию, — и прыгаете прямиком к нему в постель. И всё, проблема исчерпана. Думаю, это просто прекрасный пример счастливого шанса, вы не находите?

— Я ни в чью постель не прыгала.

Я нашла в себе силы выдержать его взгляд, но руки у меня уже начали слегка дрожать. Я могла только надеяться, что Райнхарт этого не заметит.

— Правда? А я слышал обратное.

— Если ваш источник — Гретхен, то у неё чересчур длинный язык.

Он усмехнулся и сжал мои плечи ещё сильнее.

— Нет, она не единственный мой источник. Но это неважно. Я рад, что вы хотя бы спите с немцем.

— Я с ним не сплю. — Я сжала пальцы вокруг заколки в складках юбки, на всякий случай.

— Не отпирайтесь, конечно, спите. Вы мне очень много неприятностей доставили, рассказав обо мне вашему новому любовнику. — Он опустил голову на один уровень с моей, не отпуская моих плеч. — Один крайне нежелательный доклад оказался в моём личном деле, и меня это очень расстроило. Вы знаете, что случается, когда я расстраиваюсь, Аннализа?

Знала, и очень хорошо знала, из своего личного опыта. Поэтому прежде чем он решил свернуть мне шею или ударить лицом об зеркало, я сказала первое, что пришло на ум:

— Он мне не любовник, он — мой жених. У нас скоро свадьба.

Смесь удивления и сомнения промелькнула на его лице, когда он выпрямился за спинкой моего стула.

— Правда?

— Да. И если вы хоть пальцем тронете будущую жену штандартенфюрера СД, у вас будут ещё большие неприятности.

Райнхарт наконец меня отпустил, и я не сдержала облегчённого вздоха. Понятия не имею, как мне все это теперь расхлёбывать, но я хотя бы жива и здорова, а меня пока и это устроит.

— Забавно.

— Что в этом забавного?

— Только то, что вы так на меня разозлились после того, как я… немного вышел из себя. Между прочим, моё поведение в том случае было вполне оправдано.