Девушка выбирает судьбу - страница 12
— Кем угодно, только не такой, как вы! — вскипела Толкын.
— Ой, бесстыжая! Пусть отвалится твой злой язык. Верно говорится: «Дочь — все равно что враг». Зачем ты натравила на нас единственного сына?
Она целый день причитала и ругала Толкын.
Ну и пусть. Все равно Толкын будет защищать Аймторы и, как просил Найзабек, помогать ей.
Иногда Толкын со злостью думала: «Чем выходить замуж и терпеть такие унижения, лучше всю жизнь оставаться одной… Бедные казашки, когда же вы наконец станете счастливыми?»
Она возбужденно вскакивала и сжимала маленькие кулачки.
Разобрав постель старикам, Аймторы вошла в комнату Толкын: они условились спать в одной комнате.
— Женеше[28], почему ты так долго? Я чуть было не заснула, — Толкын сунула под подушку книгу, вскочила и, как малый ребенок, повисла на шее женге.
— Моя шырайлым, раз ты сказала приходи, разве я посмею ослушаться…
— Ну уж ты скажешь… Не хочешь — иди к себе…
— Шырайлым, видит аллах, ты влюблена!.. — с этими словами Аймторы нежно обняла Толкын за талию.
— Ой щекотно! — засмеялась Толкын и сама прильнула к Аймторы. — Заметно, — сказала она озабоченно.
— Так ведь уже шестой месяц…
Толкын, отвернувшись, стала раздеваться. Аймторы тоже начала снимать свой камзол…
Потом кинулись в просторную кровать Толкын и крепко обнялись.
— Шырайлым, угадала я или нет? — донимала девушку Аймторы.
— Женеше, сначала ты мне что-нибудь о себе расскажи, потом — я тебе.
— Какая хитрая! Хочешь все узнать, а потом пересказать брату…
— Ну что ты?! Я совсем не для того.
— А ты все-таки по уши влюблена!
— Откуда это видно?!
Обе снова крепко обнялись.
— Женеше, ну расскажи что-нибудь?
— Что рассказывать? Все позади: и любовь и ласка. Теперь я бессловесная рабыня твоих родителей и безропотная служанка ваших многочисленных родственников. Любовь казашек отцветает как полевой мак: не успеешь оглянуться — и ничего нет.
— Не понимаю…
— Что тут понимать: женское счастье коротко, как июньская ночь. Едва я переступила порог вашего дома, как пошли всякие пересуды: единственный сын почтенного бая Бахтияра, чтобы не платить калыма, украл чужую невесту. Как они только не издеваются надо мной! Издевательства меня сушат, а не работа. Работы я не боюсь. Все наши предки до седьмого колена собственным трудом кормили свои семьи.
Аймторы заплакала.
— Ну ладно, не плачь. Эх, была бы моя воля и власть, я бы им показала, как продавать детей за калым. Ты, наверно, и по Найзабеку соскучилась?
— И это есть. Больше месяца не показывается. Отцу, матери, тебе сколько раз писал, а мне — ни слова. Образованный человек, а не понимает, ради кого я терплю все эти издевательства и унижения.
Толкын знает, трудно было Найзабеку жениться на Аймторы. Ее жених погиб при кокпаре, и она должна была стать третьей женой его богатого сородича. Но Аймторы познакомилась с Найзабеком на одной вечеринке и вскоре бежала с ним в город. Ее родители и родственники особенно не преследовали молодых, только требовали калым, а сторона Найзабека отказывалась платить, потому что уже один раз калым за нее был выплачен. Но сторона погибшего жениха требовала или возвратить калым, или отдать Аймторы в жены человеку из их рода. Так и завязался крепкий узелок. Родичи погибшего жениха писали заявления и доносы, стараясь во что бы то ни стало очернить Найзабека Бахтиярова. В конце концов он был вынужден дать объяснение уездному начальнику. Его оставили на прежней службе, ибо из казахов он был единственным на всю губернию юристом с высшим образованием. После этого Найзабек посылал во враждующие аулы своих есаулов, и тем удалось арестовать там нескольких уважаемых аксакалов. Именитые и богатые, но безграмотные, запуганные люди сами потом помирились с Бахтияровым и выкупили из тюрьмы своих соплеменников…
Аймторы немного успокоилась, и спросила у Толкын:
— Ведь и ты, кажется, сосватана?
— Мне об этом говорили. Но, надеюсь, брат мой не отдаст единственную сестру, как ягненка, на съедение волкам. Я тоже очень соскучилась по Найзабеку! — она крепко обняла Аймторы, защекотав ее упругими, налитыми грудями.