Дипломатическая подготовка войны в Европе - страница 3

Отчет о результатах беседы Кен нарда с Беком по этому вопросу в «Синей книге» не опубликован. Но если судить по телеграмме Кеннарда от 30 августа, то видно, что заранее «натренированный» Бек знал, как он должен держаться, чтобы выполнить действительные желания Лондона.

«Я чувствую,— телеграфировал Кеннард Галифаксу,— что было бы невозможно побудить польское правительство направить сейчас в Берлин г-на Бека или какого-либо другого представителя, чтобы вести перегово­ры на основе сделанных Гитлером предложений».

Ставка была сделана на войну, как это ясно вытекало из заключительной части телеграммы Кеннарда:

«Если принять во внимание, что польское правительство, в то время когда оно было одиноким и далеко еще не было подготовлено к войне, отклонило мартовские предложения Германии (имеются в виду германские предложения Польше от 21 марта 1939 г. — К. то теперь ему тем более невозможно принять условия, идущие гораздо дальше мартов­ских, теперь, когда оно имеет Великобританию в качестве союзника, когда Франция подтвердила ей свою готовность оказать помощь, когда миро­вая общественность единодушно высказывается за непосредственные переговоры на основе полного равноправия и поддерживает Польшу в ее сопротивлении навязываемому ей соглашению».

29 августа вечером Гитлер принял британского посла в Берлине Гендерсона и передал ему ответ на английскую ноту от 28 августа. Германское правительство сообщало в своем ответе, что оно принимает предложение Великобритании о непосредственных переговорах с Варша­вой. Оно изъявляло готовность вести эти переговоры на основе полного равноправия и уведомило, что ожидает прибытия специального польского уполномоченного в Берлин в течение 30 августа. К этому времени гер­манское правительство обещало окончательно сформулировать свои пред­ложения для вручения их польскому уполномоченному. Вместе с тем германское правительство указало, что в случае территориальных пере­устройств в Польше оно не может связать себя предоставлением гаран­тий или участием в гарантиях без СССР, с которым оно только что заключило пакт.

Но, как известно, польское правительство не отправило в Берлин к требуемому сроку своего специального уполномоченного. Со стороны английского правительства в течение 30 августа также не поступило ни­каких сообщений о предпринятых им шагах. Около полуночи британский посол посетил министерство иностранных дел и передал Риббентропу, что ответ Гитлера от 29 августа отправлен в Варшаву. Риббентроп сообщил Гендерсону приготовленные для ожидавшегося польского уполномочен­ного германские предложения, сформулированные в 16 пунктах. Гендерсон телеграфировал их содержание в Лондон, а также английскому послу в Варшаве Кеннарду.

Предпринятый Англией маневр с переговорами грозил провалиться, и лорд Галифакс отправил Кеннарду в Варшаву в ночь на 31 августа дополнительную инструкцию:

«В связи с тем обстоятельством... что Польша готова вступить в непосредственные переговоры с германским правительством, правительство его Величества надеется, что при условии, если процедура и общие рамки переговоров будут удовлетворительным образом для обеих сторон согласованы, польское правительство будет подготовлено без промед­ления предпринять этот шаг. Мы считаем с точки зрения внутреннего положения в Германии и настроения международного общественного мнения исключительно важным, чтобы до тех пор, пока германское пра­вительство заявляет, что оно готово к переговорам, не давать ему воз­можности возложить ответственность за конфликт на Польшу».

Но, чтобы польскому правительству стало окончательно ясно, что дело идет только о тактическом маневре и что от него вовсе не требует­ся изменения принципиального отношения к германским предложениям, Галифакс добавил в этой же инструкции:

«Разумеется, Вы должны подчеркнуть, что правительство его Величества разъяснило г-ну Гитлеру, что оно окончательно решило выполнить свои обязательства перед Польшей. Относительно этого пункта Берлин поставлен в полную ясность. Польское правительство находится ныне в существенно ином положении, чем в марте этого года, так как теперь оно опирается на прямую гарантию Великобритании, а также на обеща­ние участия Великобритании в гарантировании любого соглашения, кото­рое будет заключено на условиях, какие мы указывали, и притом, что переговоры будут итти в намеченных нами рамках».