Дневник под номером шесть - страница 34

- Что это? – спросил Морган, но парень не отвечал ему – Что она хотела тут сказать, Джефри?! Ответь мне!

- Морган – начал парень – Неужели, ты настолько слеп, чтобы не видеть этого? Не понять того, что она пыталась донести до твоего глупого разума?

- Замолкни! Просто скажи, что ты видишь тут?! – Морган заметно начал злиться, теряя контроль над ситуацией

- Хочешь знать мое мнение? В одном рисунке она уничтожила ваше грязное и мерзкое общество! Ха, да у нее талант. Так показать это – Джефри качал головой – Это же превосходно, Морган!

- Тебе понравился этот рисунок?

- Конечно. Лицо вашего общества в одной карикатуре. Эта роза так красива. Она пронзает тело бесчувственных ублюдков, лишенных эмоций, слов и зрения. Манекены, которые не смогли увидеть красоты в цветах, будут уничтожены великолепием серых тонов. Разве тебе не понятно, Морган? Посмотри на это! Вы никогда не замечали простого удовольствия, сколько великолепия в вашем мире, который стал лишь бездной для сбора информации и денег. Слепы! Глупцы! Даже ребенок видит намного больше, чем жалкие люди вокруг! Вы стараетесь найти красоту в закате, океанах, но нет! Она ближе, чем твари представляют себе! И осознание этого факта, когда-нибудь убьет вас всех! Пронзит сердце, которое качает грязную, испачканную кровь по резиновым венам, покрытым пластиковым изображением кожи!

- Хочешь забрать его? – тихим голосом спросил Морган

- Ты серьезно? – Джефри очень удивился – Ведь, ты хранил его эти годы, он многое значит для тебя. Я прав?

- Да. Этот рисунок несет в себе хронику воспоминаний

- Тогда, зачем ты отдаешь его?

- Не задавай лишних вопросов – ответил Морган, опустив глаза в дневник, в страницах которого красовались размазанные буквы – Продолжим?

Джефри кивнул головой, дрожащими пальцами слаживая рисунок. Морган пытался найти последние буквы, которые закончил выплевывать в воздух палаты. Мужчина тихим и спокойным голосом продолжил чтение:

«… Подвал был уютным, хоть и очень холодным. Но эти оковы мороза лишь добавляли красоты в зажатую душу. Небольшие полки, на которых находились старые книги, украшали стены мягкого зеленого цвета. Около двери расположился стол, покрытый лаком, что заставляло его сиять от редких бликов ламп, количество которых заставляло задумываться. Их было так много, что, казалось, если зажечь все разом, то они, своим светом, смогут выпалить глаза, зачарованные красотой окружающей обстановки. Мягкие кресла так и манили мое усталое тело в свои объятия. Я небрежно ступал вперед по мягкому ковру, который словно пух, поглощал мои ноги, одаривая их безупречным чувством наслаждения. Под маленьким окошком, которое, словно сквозной выстрел, находилось у самого верха стены, прямо под потолком, стоял широкий телевизор, с, подключенным к нему, стареньким видеомагнитофоном.

Я опустил тело в кресло, всматриваясь в темный экран телевизора, на моем лице проскользнула улыбка, которая разрезала черную гладь отражения. Чарльз метался из угла в угол, словно он искал что-то, повторяя, чтобы я приготовился и ждал. Честно сказать, мой разум даже не понимал, что именно я должен был увидеть. Все мои мысли были собраны на едва заметном отражении в экране. По какой-то непонятной причине, я не мог оторвать глаз от темноты, которая манила своей загадочностью.

Вскоре, экран зажегся синим цветом, оборвав мои мысли, которые уже создавали красоту в каждой секунде. Чарльз держал в руке видеокассету со странным названием «Жизнь и смерть». Через пару минут, после того, как пасть видеомагнитофона жадно поглотила новые сюжеты, как львы пережевывают куски свежего мяса своих жертв, обливая острые клыки невинной кровью, на экране появились картинки, собирающиеся в целый фильм. Чарльз сел рядом и попросил меня посмотреть это. На экране появлялись животные: кот, собака, мышь. Всегда рядом с ними находился и мой «коллега». Он кормил их, улыбался, ухаживал. В этом фильме не было ничего, что могло заинтересовать мою больную психику. Но, со временем, картинки начали меняться. Жестокость обретала свой смысл, она даже имела лицо! Повешенный кот, из глаз которого ползли черви, пес, задыхающийся в воде! Кровь на лице Чарльза! Ха! Это было великолепным зрелищем, которое врывалось в мои глаза!