Дневник посольства к царя Михаила Федоровича от короля и великого князя Владислава IV - страница 4

3 в субботу. Его милость пан Сапега имел уд о сталь всякой еды. Он увидел, что у пана Песачинского, каменецкого коменданта, не хватает провианта, который задерживается в дороге. Поэтому он распорядился обеспечить его рыбой и несколькими бочками овса.

4 в воскресенье. Его милость пан Сапега выехал с повышение пре и т. д Отдыхал и ел в деревне у пана Мадаленского. Ночевал в деревне Шамлова. Проехал 13 миль.

В Шамлово к нему приехал его землемер Раецкий, слуга, который занимался обеспечением посольство едой. Он сообщил Сапеге, что московские люди, как издавна у них повелось, грубо отнеслись к представителям посольства. Когда наши в первый день приехали за провиант, московиты грубо спросили:

— Зачем вы приехали и кто вы такие?

Наши сообщили о себе и хотели с ними говорить о том, для чего были посланы к ним. Московиты не отреагировали. Затем наши потребовали встречи с воеводой, чтобы с ним лично поговорить о потребности посольства.

Московские люди отвечали им:

— Ни воевода и никто другой с вами не будет ничего решать. Пристава и приёмщика от его царского величества нет. Весь корм готов, да некому с вами о том говорить.

И не пустили наших людей в предместье.

Московиты приказали нам располагаться за городом в хижинах, которые были безобразно построен и не имели никаких удобств.

В тот день доставили нашим людям очень скромный харч. Те люди, что доставили его, передали на словах:

— Воевода из милосердия своей прислал вам еду. А завтра, пока здесь будете находиться, за деньги себе всего извлекайте.

Их милости послы поняли, что договориться с московитами у них не получится. Они направили Раецкого до вяземского воеводы. Раецкий должен был передать воеводе письмо от пана Мадаленского. Ночевать паны послы остались на прежнем месте.

5 в понедельник.

После богослужения и завтрака их милости паны послы рано отправились в путь. Они двигались в следующей очерёдности. Сначала, впереди телег, шли верховые лошади счётом 49. Из них — 5 лошадей пана Сапеги в красивых и богато украшенных покрывалах, с позолотой, в зелёных бархатных колпаках; 10 лошадей пана Песачинского и его приятелей; остальные лошади, также в богатой упряжи, принадлежали слугам послов. Из числа последних, трое лошадей принадлежали пану Вяжевичу.

За верховыми лошадьми двигались телеги. Сначала вазы приятелей его милости пана Песачинского, по паре. Затем вазы слуг его милости пана Сапеги, по три, по четыре, по пять, по шесть. После них в карете ехали сами послы.

За каретой, верхом на лошадях, двигались опрятно одетые молодые люди: 26 из них сопровождали пана Сапегу и 13 — пана Песачинского. С двух сторон карету охраняли: венгерская пехота, числом 60 человек, которая принадлежала Сапеге, и 32 драгуны, которые принадлежали Песачинскому. В конце обоза двигалась несколько сотен подвод и купеческий стан.

Приехав к речке Поляновке, мы надеялись, что нас там встретят. Но никто нас не ждал. В соответствии с прежними договорённостями, послы направились просто до Вязьмы.

Через несколько миль впереди нас появились два всадники. Их выслали вперёд, чтобы узнать, едут послы. Увидев послов, они вернулись обратно к своим. В полумиле от города Вязьмы к нам подъехали московские казаки на 40 лошадях. Немного покружились около посольской кареты, а потом рысью отъехали в город.

Вскоре те казаки вернулись обратно вместе с царскими дворянами — Филоном Михайловичем, Алексеем Ивановичем и Малютой, который являлся стольником над стрельцами. Дворяне имели поручение — встретить больших послов. С царскими дворянами из столицы прибыли 100 стрельцов, которые подчинялись Малюту. Сами дворяне сидели вместе в одних санях, в которые были запряжены две лошади. Управлял лошадьми холоп. Если дворяне сравнялись с каретой послов, они остановились. Послы также приказали своим остановиться. Дворяне вышли из своих саней и стали около посольской кареты, ожидая пока послы высадятся.

По поручению послов из кареты до царских дворян вышел пан Мадаленский. Он выразил дворянам возмущение в связи с тем, что они ославили послов, не встретив их на границе. Московиты возложили всю вину на господа Кремяновского, который, как будто бы, не предупредил их о прибытии великих послов. Пан Мадаленский доложил дворянам о том, что послы, в знак обиды и возмущения, не станут высаживаться из карет.