Дворянская дочь - страница 54
Во время следующего перерыва, когда он проводил меня в буфет, мы разговорились.
— Татьяна Николаевна просто восхитительна, не так ли?
— О да, она прекрасна. Она тебя обожает. — Очевидно, это и делало ее прекрасной в его глазах. — Мы говорили о тебе в течение всего вальса.
— А ты бы не хотел жениться на ней?
— Жениться на великой княжне Татьяне?
— Да, и получить корону польского престола от самого русского царя.
А я бы стала фрейлиной Татьяны Николаевны и с болью в сердце смотрела бы на их счастье, подобно русалочке в сказке.
— Если мне суждено стать королем Польши, это будет по воле моего народа, а не по прихоти царя, — вспылил Стиви.
Нет, он ее не любит, подумала я. А как он горд и горяч! Каким величественным он мог бы стать королем, и как была бы счастлива я, опускаясь перед ним в реверансе! Меня настолько захватили мои фантазии, что Стиви пришлось повторить свое приглашение на следующий вальс. И хотя я только что мечтала о глубоком реверансе перед ним, ему я сказала:
— Я уже обещала князю Игорю.
— Скажи ему, что мне ты обещала раньше.
— Я не могу. Да и почему я обязана это делать?
— Действительно, разве ты обязана? Ведь ты только и делаешь весь вечер, что издеваешься надо мной, — сказал он, нахмурившись, затем резко повернулся и удалился прочь.
Я отыскала отца.
— Папа, Стиви не в настроении, боюсь, что сейчас он способен натворить что-то безрассудное.
Мы отыскали моего кузена в вестибюле. Напротив него стоял Игорь Константинович. Оба выглядели высокомерно и были очень возбуждены.
— Вальс начался. Не лучше ли вам, господа, выбрать себе партнерш, иначе вы останетесь без них, — сказал отец.
— Вначале я должен уладить кое-что с Его Высочеством, дядя, — ответил Стиви.
— Как только я получу разрешение Его Величества, я буду в вашем распоряжении, князь, — Игорь был взволнован и говорил очень громко.
Отец спокойно сказал:
— Его Величество категорически не приемлет никаких дуэлей. Каков бы ни был повод, сейчас не время для юнкерских замашек. Может быть, вскоре вы оба направите свои шпаги против общего врага. Пожалуйста, извинитесь и пожмите друг другу руки.
— Романовы перед Веславскими не извиняются.
— Веславские перед Романовыми не извиняются.
— Я прошу вас обоих извиниться передо мной за свое поведение в моем доме, — тон отца не допускал возражений.
Молодые люди высказали свои извинения, но руки друг другу не протянули. Я взяла их правые руки и соединила их.
— Пожмите! — сказала я, и они пожали друг другу руки и потом одновременно сказали:
— Позвольте вас пригласить!
— Я не буду танцевать ни с одним из вас, — сказала я, и, повернувшись к отцу, положила свою руку ему на плечо.
— Désolé, messieurs[29], — сказал отец. — Однако я вижу двух молодых особ, которые до сих пор свободны. — Он показал на двух девушек, сидящих рядом в пустом ряду маленьких позолоченных стульев. Это были баронессы Норден, двойняшки, страшно богатые и некрасивые. Когда Игорь и Стиви покорно направились к ним, по взгляду, которым они обменялись, я поняла, что общая печальная участь примирила их.
— Хорошо бы побыстрее отправить тебя в школу сестер милосердия, пока ты еще чего-нибудь не натворила, — заметил отец, когда мы танцевали. — Дуэль между Веславским и Романовым могла иметь такие же последствия, как и убийство эрц-герцога Фердинанда. Если из-за тебя так ссорятся мужчины сейчас, в твои семнадцать лет, то что же будет дальше?
— Это же Стиви, папа, — сказала я с сестринской нежностью. — Он так нелеп. И совсем не изменился, все такой же мальчишка.
— Гм, да. Совсем мальчишка, да уж, совсем мальчишка.
Это напомнило мне о пресловутой репутации моего кузена.
— Папа, а что ты слышал о Стиви?
— Ничего, кроме того, что я слышал о всех остальных юношах его возраста, моя дорогая, — ответил он и, видя, как я напряглась, добавил: — У тебя не должно быть скверных мыслей, Таничка. Они портят твое милое личико и мешают тебе танцевать. Ну давай, un peu de souplesse[30], выше голову и улыбнись.
Я подчинилась ему. Отец прекрасно танцевал. До этого вечера я бы танцевала только с ним, но сегодня он был для меня только на втором месте.