Это - Гана - страница 14

Смит не развивает темы дальше. Мы подходим к другому цеху.

Завтра мы поедем в Лес с большой буквы, к западной границе, на лесокомбинат в Самребои.

Мы еще не видели толком ганского леса, и нам предстоит увидеть весь путь, который проходит дерево с того момента, когда упадет под ударами длинноруких топоров, и до того, как в виде бревен, досок или фанеры будет погружено в порту на корабли.

Вечером я достаю справочник «Ганский лес». Надо подготовиться к путешествию. Ведь, в сущности говоря, я ничего о красном дереве не знаю.

Этот ботанический справочник оказался интересной книгой. За сухими словами и латинскими терминами открывается множество интересных сведений о ганском лесе. Каждому дереву уделена страница — будь оно огромным и невероятно полезным для хозяйства или мало кому нужной метелкой. Разве что в ботанике может быть достигнуто столь абсолютное равноправие.

Ганский лес очень разнообразен и сказочно богат, но никто еще этими богатствами не смог воспользоваться. Лес этот как сундук с драгоценностями, ключа от которого еще не нашли. Но ехать за ним за тридевять земель не придется, он тут же, под боком.

До красного дерева я добрался только часа через два. Но не было жаль потраченного времени. Я прочел и о черном дереве, и о пальмах — кокосовой, масличной… Например, из орехов масличной пальмы получают два вида масла — красное и белое. Красное идет для приготовления пищи, белое — на помаду, мыло. Пальмовые листья тоже принимают самую различную форму. Ими кроют крыши. Их используют на обертку вместо бумаги, изготовляют из них щетки и многое другое. Сердцевина ствола — лакомство, сок — пальмовое вино (напиток, который надо пить в тот же день, — он очень быстро бродит и превращается в уксус). Древесина пальмы — топливо и материал для кое-каких поделок (как строительный материал пальмовая древесина употребляется редко — она непрочна и быстро гниет).

Это все одна только масличная пальма. А ганоких пород деревьев — сотни. Большинство — обладатели загадочных местных имен и не менее загадочных латиноких. Как ни жаль, но я понял, что для того, чтобы хоть сколько-нибудь разобраться в породах деревьев, растущих в ганских лесах, надо специально приехать сюда на год-другой и ничем, кроме ботаники, не заниматься.

Вот наконец и красное дерево. Но почему здесь написано «относящееся к деревьям, древесина которых имеет торговое название «красное дерево»? Переворачиваю страницу. То же самое. Еще страница, еще.

Да здесь чуть ли не десяток «красных деревьев»! И ни одного красного дерева. Оказывается, существует целый ряд деревьев, каждое из которых имеет полное право именоваться красным. Они разные — эти деревья. И по коре, и по листьям, и по латинским названиям. Но у всех древесина темно-розового цвета, крепкая, долговечная, не боящаяся вредителей и болезней. И еще одна общая черта — они высоки, очень высоки, эти красные деревья, до семидесяти метров высотой. Остальные деревья в лесу им по пояс.

И другую интересную вещь я вычитал в справочнике. Оказывается, в Гане много деревьев, древесина которых, не относясь по цвету к красной, по всем остальным показателям не уступает ей. Это, например, черное, эбеновое, дерево.

Итак, мы едем в Большой лес, который все время по ассоциации называем джунглями, азиатским — непонятным в Африке словом.

— Все одели темные рубашки, как я вчера говорил? — осведомляется Энгманн.

Вопрос риторический. Мы всегда беспрекословно слушаемся.

Улицы Такоради оживленнее, чем вчера. Приближается Рождество. На центральной площади сооружают елку. К высокому шесту привязывают ветки казаурин, листья которых похожи на длинные сосновые ветки. Издали елка как настоящая.

Проезжаем мимо табачной фабрики. Мы на ней уже побывали. Чистая, опрятная и подтянутая. Сильный профсоюз, с которым вынуждены считаться хозяева, добился того, что условия труда здесь лучше, чем на других предприятиях. С этой фабрикой у нас связано одно очень приятное воспоминание. Там, в помещении складов табака, поддерживается низкая температура и влажность воздуха. Воздух сух и холоден, как у нас осенью. И от ровных тюков табака разносится сладковатый запах сена.