Французская военная миссия в России в годы Первой мировой войны - страница 12

.

Любопытным является замечание Ланглуа о равнодушии русского командования в отношении операций на Западном фронте. Офицер связи вспоминал, когда он разложил перед Николаем Николаевичем и генералом Янушкевичем подробные, масштабные карты французских операций, они же отнеслись к этому без всякого интереса. Он был поражён таким пренебрежением на самом высоком уровне и отметил, что после этого «посвятил часть своего пребывания в России организации пропаганды в нашу пользу»[81]. Огорчение вызывали публикации официальной газеты Военного министерства «Русский инвалид», по мнению Ланглуа, антифранцузской направленности[82].

Обратимся к другому синхронному источнику: в июле 1915 года Россию в неофициальном порядке посетил граф Франсуа де Шевийи[83], по итогам поездки он составил отчёт для 2 Бюро, где достаточно жёстко охарактеризовал ситуацию в России. Он констатировал наличие «множества симптомов будущих грандиозных потрясений», основообразующим была общепризнанная неготовность к войне, а также серьёзно обострившиеся противоречия между Думой и российским руководством, нежелание Николая II идти на уступки, обусловленные слабостью его характера. Шевийи предрекал «революцию антидинастического характера»: императрица обвиняется в германофилии, в прессе «разнузданно говорят практически о преступлениях» императорской фамилии. Отмечая, как и коллеги, «превосходное состояние русской армии», Шевийи все же делает оговорку: существует определённое недовольство офицеров слабой сплочённостью высшего командования с нижестоящими кадрами, и даже о некотором «волюнтаризме» командующих: им недостаёт точных инструкций, и они имеют «большую свободу действий, зачастую сомнительных»[84]. Шевийи также даёт весьма острые характеристики Великим князьям: Николай Николаевич — «человек невеликих умственных способностей», но «сделанный из бронзы», а император — «характер впечатлительный и слабый, способный менять свои решения с удивительной быстротой»[85].

Подводя итог по аналитическим материалам, поступавшим во французский Генеральный Штаб и военное министерство, можно утверждать, что информаторы Третьей республики были единодушны относительно следующего круга проблем: слабость снарядного производства, плохое состояние железных дорог, перегруженность линий и вокзалов, недальновидности решения об отставке Великого князя Николая Николаевича, популярного в войсках, как в политическом (перенос ответственности, а значит и потенциальных неудач на первое лицо династии, «победа германофильской партии»), так и в военном отношении (армия лишилась любимого командующего, упадок её морального духа, сомнительные качества Николая II как полководца), а также концентрация пораженческих настроений и деструктивных слухов в Петрограде.

Четыре командировки в Россию обеспечили переход к более широкой постановке вопроса: в начале 1916 года, в своём пятом рапорте, Ланглуа обозначил ряд проблем в деятельности французского военного представительства в России и сформулировал детальный проект реорганизации с целью усиления эффективности его работы.

Первоочередной была проблема связи с русской Ставкой. Ланглуа пришёл к выводу, что одного представителя (дивизионного генерала) с помощником будет вполне достаточно, в его ведении будут находиться вопросы оперативного характера, и подчиняться он будет Военному министерству Франции. Вторым человеком во французской миссии должен стать подполковник или полковник, подчинённый послу в качестве военного атташе, и главе военной миссии в вопросах военной службы. Под началом военного атташе должны находиться все локальные французские миссии (военные и технические) на территории России[86]. Это устанавливало чёткую субординацию в руководстве и исключало спекуляции на различиях в форме подачи информации. Ланглуа писал: «Учитывая незначительную работу, которую надо делать в Генштабе, кажется, что присутствие двух дивизионных генералов там было бы излишеством. Оно, может, с другой стороны, представлять неудобства, либо, когда оно ставит одного из них в положение помощника, которое рискует понизить его до ранга итальянского майора или английского капитана, либо, когда оно имеет возможным результатом, даже если оба наших представителя выражают одни и те же идеи, но в разных формах, позволить противопоставить декларации одного противопоставить декларациям другого и таким образом, лишить их реального авторитета»