Фрэнк Заппа: О себе своими словами - страница 13

Элмер (Валентайн) хотел, чтобы в его клубе люди танцевали, потому что если кто-нибудь заглянет в дверь с улицы и увидит пустой танцзал, то не зайдёт внутрь. По крайней мере, он так говорил. И вот однажды мы играли обе эти вещи вместе целый час! Целый час никто не танцевал. Через несколько минут после этого мы уже торговали пивом в банках, чтобы заработать на сигареты и колбасу.

В клубе Whisky нас увидели люди из фирмы MGM, и в эти пивобаночные времена мы начали записываться. В первый день записи у нас не было денег даже на еду. Если бы Джесси Кэй не дал нам десять долларов, мы бы потеряли сознание. Но он дал, мы не потеряли и в этот первый день мы записали шесть вещей. После этого мы пошли по ухабистой дороге к подростковой славе. [1968]

“Соул-Гиганты” стали “Матерями”. MGM подписали с нами контракт, видимо, в качестве жеста доброй воли. Херби знал Тома Уилсона и как бы отвлёк его от веселья и развлечений. Он сидел в близлежащем клубе, в “Трипе”. А мы работали на замене в “Виски”, и Херби привёл Уилсона нас послушать.

До этого мы сделали кое-какие демо-записи на Original Sound и послали их в MGM и несколько других компаний. Нас уже отвергли в шоу-бизнесе все, так что MGM — это было что-то вроде последней надежды. И мы ещё не получили от них ни слова о том, принимают они наши записи или нет, так что Херби знал, что Уилсон — это именно тот, с кем надо поговорить.

И вот заходит Уилсон, а мы играем “Песню о мятеже в Уоттсе” — блюзовый номер. Остальной материал, разосланный нами на демо-записях, не был ни особенно странным, ни возмутительным — так что никто не знал, что будет дальше. И вот он услышал группу на сцене и решил, что это блюзовая группа. Тогда он сказал: “Хорошо, мы возьмём их.” С огромным авансом в 2500 долл.

Тогда мы обсудили планы по выпуску альбома; я сказал, что хочу сделать кое-какие оркестровки и т. д., и он согласился. После этого мы сразу же очутились в студии. Правда, с того момента, как он впервые нас увидел, прошло уже около 2-х месяцев. Первой записанной нами вещью оказалась “Куда бы ни дул ветер”, а второй — “Кто эти мозговые полицейские?”, и как только она появилась на плёнке, у людей начали подниматься и опускаться брови и последовала серия довольно-таки возбуждённых телефонных звонков из лос-анджелесской студии TTG в Нью-Йорк — “Алло, что тут происходит?” В первый день мы сделали около пяти вещей.

Я не хотел, чтобы группа была блюзовым ансамблем. Это скороспелое определение родилось после прослушивания всего одной вещи. Дело было не только в том, что MGM должны были принять нас как есть (они ведь уже истратили на этот альбом 21000 долл.) — у нас было много материала, больше, чем могло влезть на одиночную пластинку. Тогда я предложил уменьшить свою долю в издательских гонорарах, а взамен фирма должна была выпустить двойной альбом этой неизвестной группы — и это был определённо самый первый двойник в шоу-бизнесе.

Кроме того, мы внесли некоторые предложения по поводу реализации — как сделать так, чтобы эта музыка дошла до тех людей, которым она может понравиться — и фирма им последовала.

Я думал, что в MGM всё пойдёт здорово — до тех пор, пока они не начали игнорировать мои идеи относительно рекламы и маркетинга нашего продукта и не стали делать всё по-своему — и всё было не так, как надо. Казалось, что их рекламное агентство с 1940 г. спало летаргическим сном. Ей-богу, одно из объявлений, сделанных для одного из наших альбомов (чтобы он лучше воспринимался), гласило: “Это шиза!” Хотите — верьте, хотите — нет! И оно было помещено на задней обложке “Эвергрин Ревью”. Это была афиша для “Абсолютно бесплатно”.

Первоначальная рекламная кампания пластинки “Freak Out” состояла из наклеек на бамперы, на которых было написано “Сюзи Кримчиз” — и им явно недоставало обаяния, потому что логотип фирмы занимал большую часть наклейки. Это было нисколько не “хипово” — а наоборот, очень безвкусно. Там в большом кружке был изображён звук отрыжки, и всякое прочее дерьмо — наклейка выглядела как рекламный плакат, а кто захочет наклеивать рекламу на свой бампер? Если бы они всё сделали правильно, это была бы хорошая кампания.