Галицко-Волынская Русь - страница 22

.); но при этом надо заметить, что даже угорское соседство и содействие не было в состоянии сообщить этому явлению действительную силу и значение»[218].

Более традиционно решает вопрос о соотношении боярства и простых людей (городской общины) И. А. Линниченко, автор специального исследования по истории сословий Юго-Западной Руси. «Мы знаем, — пишет он, — то огромное значение, которое имело боярство в Галицкой Руси — de facto не только в эпохи междукняжия или малолетства князей, но и при взрослых князьях судьбы Червонной Руси находились в руках всемогущего боярства… Ни Роману, ни Даниилу не удалось вполне сломить силу боярства»[219]. Такая же в сущности картина наблюдалась и на Волыни: «боярство с его стремлениями не исчезло и в Волынской земле, его сдерживала лишь сила и популярность Владимира Васильковича»[220].

Историк касается вопроса о значении боярской думы в Галицкой Руси, находя в ней узкосословный политический орган при князе: «Как и в остальной Руси, боярство составляло в Галицкой Руси думу при князе. Юридического значения такая дума, конечно, не имела, но политическое значение ее было громадно — оно опиралось на солидарность интересов всего боярства»[221]. «Сила, какую приобрело в Галицкой Руси боярство, убила здесь самодеятельность городской общины. Не она, а боярство, является здесь решителем судеб земли. Боярство, а не вече, приглашает и изгоняет князей, с боярами, а не с горожанами, сносятся разные, как русские, так и иноземные претенденты на княжеский стол…» и т. д.[222]

Во второй половине XIX в. появляется ряд работ, специально посвященных истории Волынской Земли, освещающие ее древнерусский период[223]. Особо следует отметить сочинения выпускников Киевского университета А. М. Андрияшева и П. А. Иванова, удостоившиеся соответственно золотой и серебряной медалей на университетском конкурсе 1886 г.[224] А. М. Андрияшев, как и многие его предшественники, прежде всего, отдает должное галицкому боярству: «Первенствующую роль в Галицкой земле играло боярство, преследовавшее вообще свои сословные цели и очень мало заботившееся об общем благе»[225]. Волынские же бояре шли, по словам историка, «по следам галицкого боярства» и желали «расширить свои права»[226]. Из отдельных разрозненных высказываний автора складывается примерно следующая картина. Уже в начале XII в. на Волыни начинает активно действовать «боярская партия», и от нее зависит судьба владимирского князя[227]. После же гибели Романа бояре не только вершат судьбу княжеского стола, но и подчиняют своему влиянию вече[228].

Если А. М. Андрияшев в своем исследовании главное внимание уделял междукняжеским отношениям — Военным походам, коалициям, борьбе за уделы, — а также отношениям Волыни с соседними землями и государствами, т. е., как тогда говорили, «внешней стороне» истории земли, сетуя, что о «событиях внутренней жизни страны… мы не имеем почти никаких известий»[229], то П. А. Иванов нашел возможным снабдить свой труд специальным очерком внутриполитической жизни Волыни, содержащем характеристику общественного положения местного боярства и других общественных «элементов».

Историк числит бояр исключительно среди княжеских дружинников, возвысившихся благодаря службе князю и обогатившихся за счет его доходов[230]. Поскольку авторитет князя в ХIII–XIV вв. сильно возрастает, повышаются роль и значение бояр. Все начинается с быстрого роста доходов и богатства, увеличения земельной собственности. «Громадная экономическая сила, которой обладали бояре, помимо других причин, была причиной того, что бояре приобрели мало помалу и огромное политическое значение. В их руках в ХIII–XIV вв. находились высшие должности, как то воеводы, посадника, тысяцкого, тиуна, посла. Помимо занятия названных должностей, бояре в это время вместе с епископом были членами верховного совета»[231].

На рубеже XIX–XX вв. увидели свет первые тома многотомного труда М. С. Грушевского «История Украины-Руси», вмещающие подробные очерки истории всех южнорусских земель, в том числе Галичины и Волыни, а также характеристику общественно-политических отношений в домонгольский период. Во взглядах ученого на общественный строй, положение и значение боярства, его отношения с общиной и княжеской властью в Галиче достигает крайних позиций известный тезис о необыкновенном могуществе, экономической и политической силе галицких бояр. Автор не ограничивается повторением аргументов и выводов предшественников, выдвигая ряд собственных соображений, развивая и уточняя уже существующие представления, достигая их более четкого и систематического изложения