Галицко-Волынская Русь - страница 23

.

Под пером М. С. Грушевского галицкие бояре становятся поистине всемогущими и вездесущими, стремятся и добиваются полного господства над общиной и князем. «В общественном укладе Галичины наиболее характерное явление — это необычайный, нигде на Украине неслыханный размах боярской силы и влияния. Он наложил свою печать на политические отношения земли: его последствия проявились здесь в подчиненном положении общины в отношении боярства, а временами политические стремления боярства парализовали княжескую власть до полной беспомощности»[233]. Боярство в Галицкой земле «сложилось в такую крепко консолидированную массу, какая могла развернуть борьбу на два фронта: имея против себя общину, бороться с князем»[234]. «Взявшись за руки, замкнувшись в своем кругу, куда не легко было пролезть новому человеку…, удерживая в зависимости от себя меньшее боярство, опершись одной ногой на военную силу своих полков, другой на широко развитую земельную собственность, галицкое боярство в конце XII в. было действительно так сильно, что могло побороться с княжеской властью и, вопреки отчуждению от общины, иметь в этой борьбе перевес»[235].

При этом сама община в Галиче «вовсе не отличалась особой апатией в политических делах» и стремилась проводить, в частности, самостоятельную династическую политику, поддерживая или, наоборот, отвергая тех или иных князей[236]. Репрессии, которым подвергали князья своенравных галичан, рано ослабили общину (середина XII в.) и, с другой стороны, усилили боярство, так как князь искал его поддержки в конфликтах с общиной[237]. В итоге были порождены глубокие антагонизмы между общиной и князем, общиной и боярством, и такое положение сохранялось на протяжении всей второй половины XII в.: «ни князь, ни боярство не сблизились с общиной»[238].

Ситуация изменилась с появлением в Галиче новой княжеской династии — Мстиславичей, в традиции которой были добрые отношения с общиной. «Безоглядная борьба с боярством», которую повел Роман Мстиславич, став галицким князем, «увеличила популярность Романа в общине» и способствовала в дальнейшем приверженности галичан к его сыну Даниилу[239]. Историк указывает на «отчетливую антипатию общины к боярству» как на коренную черту взаимоотношений бояр и простых людей. Причина непопулярности бояр — их «грабительства земли», ведь галицкое боярство «было, прежде всего, правительственным сословием, которое смотрело на землю и население как на источник дохода, как на "корм"… А к тому же прибавилась ненависть к боярству как к сословию капиталистов, земельных магнатов…»[240]. Впрочем, эта ненависть и сопротивление общины боярам были слабыми и нерешительными: «община выступала изредка, по случаю, инициативы не проявляла, да и силы ее, кажется, не были велики». Кроме того, боярство «могло в значительной мере нейтрализовать стремления общины. Боярские клиентелы тысячами нитей вязали вокруг себя людей из мещанства и крестьянства»[241].

В отношении общественного положения волынского боярства картина, написанная М. С. Грушевским, выглядит не столь масштабно, — ученый вслед за другими авторами сетует на недостаток фактических данных[242]. Тем не менее, анализ источников позволил М. С. Грушевскому «уразуметь значительную политическую роль волынского боярства», хотя оно и «не имело такой силы, как боярство галицкое»: «…при отсутствии всякой стабильности в политических отношениях Волыни, при частых сменах династий, здесь не могло выработаться такого влиятельного и консолидированного боярства как в Галичине»[243].

В то же время, «дружинно-боярское сословие на Волыни достигло значительного развития. О его экономической силе можно судить только из позднейшего: из необыкновенного размаха боярского и княжеского землевладения (княжеское сословие здесь слилось с боярским). Бесспорно, эта большая боярская земельная собственность имела свое начало в древнерусское время»[244]. Политическая же сила волынского боярства проявилась уже в конце XI в., когда боярским влиянием определялась политика местных князей. Эта сила значительно возрастает после смерти Романа Мстиславича