Газета "Своими Именами" №21 от 20.05.2014 - страница 45
января рано утром в Чемульпо из Шанхая на русском пароходе «Сунгари» прибывает американский военный атташе. Он сообщает, что завтра (27 января) Япония начнет войну с Россией...
Но и после такой бесценной и своевременной информации наши моряки ни на один из вариантов ответных действий не решаются. Более того, в Порт-Артур (400 км от Инчхона) снаряжается «Кореец» с докладом (о «текущем моменте») царскому наместнику на Дальнем Востоке (абсолютно бездарному) адмиралу Е.И. Алексееву («внебрачному дяде» Николая II) и вновь с вопросом: «Что делать?»
Однако на фарватере «Кореец» подвергается торпедной атаке японских миноносцев, сопровождавших свои уже подошедшие к бухте транспорты с десантом для высадки на чемульпинском берегу. Чудом избежав попадания торпед, наша канлодка вынуждена вернуться назад.
Через считанные минуты в порт заходят японские транспорты и начинают на глазах у наших моряков высадку доставленного десанта. Одновременно к «Варягу» и «Корейцу» на дистанцию «прямого торпедного выстрела» (менее 400 м) приблизились 4 вражеских миноносца и нацелили на них свои торпедные аппараты.
Вскоре японская пехота (без боя) захватывает портовую крепость и ее пушки тоже «берут на мушку» русские суда...
В 7.30 следующего дня японцы предупреждают командиров кораблей-стационеров, что они будут атаковать российские суда, в связи с чем предлагают покинуть рейд. Иноземцы отвечают, что в случае такого нападения они уведут свои крейсера (и канлодку) в глубь бухты.
Тогда же и Руднев получает «уведомление-ультиматум»: либо сдаться в плен, либо выйти на бой с рейда...
Русские командиры на военном совете принимают беспрецедентное решение: с боем пробиваться к своим главным силам!
При всей критической оценке действий русых военморов в предыдущие дни, в данный момент такой шаг означал только одно: так поступают настоящие патриоты Отечества! Ведь альтернативой подобному решению был самый неприемлимый для русских людей - плен.
Высокие слова, сказанные нашим морякам - это, конечно, эмоциональная сторона истории. Для дела главное - каковы были (если были) реальные шансы на удачу у наших кораблей? Профессор В. Рощупкин считает, что таковые у «Варяга» были, а вот «Кореец» - обречён. Хотя упоминанием, что японцы имели «более чем тройное превосходство», автор противоречит себе сам.
Тем более противник имел в действительности четырехкратное превосходство в силах! Вступать с такой мощью в открытую артиллерийскую дуэль заведомо означало поражение.
Еще больше уменьшал надежды на малейший успех «прорыва боем» 50-километровый фарватер, ведущий из бухты в открытое море. Узкий, извилистый, со множеством скалистых островов, он был труден для прохождения судов даже днем, даже без огневого противоборства с коварным и многочисленным противником.
Обилие шхер давало японским миноносцам самую широкую возможность подстеречь (миной или торпедой) и потопить оба наших корабля. Вынужденно идущий самой малой скоростью «Варяг» (в том числе и из-за «Корейца»), своими габаритами (длина 130 метров) гарантировал бы японцам надежное его поражение на любом участке фарватера.
Теперь ближе к самому поединку-дуэли. Читаем профессора: «В 11.45 японский крейсер «Асама» с дистанции 7-8 км открыл огонь. Спустя 2 минуты загремели орудия «Варяга» и закипел беспощадный артиллерийский бой, продолжавшийся, по одним данным, ровно час, по другим - 45 минут. Из двенадцати 152-мм орудий на «Варяге» осталось только два, а из двенадцати 75-мм орудий - пять, все 47-мм пушки выведены из строя... Но самым ужасным было то, что из состава команды, находившейся на верхней палубе, выбыла почти половина. «Я никогда не забуду потрясающего зрелища, представившегося мне, - вспоминал капитан 1 ранга Сенес, поднявшийся на борт «Варяга» сразу после боя, - палуба залита кровью, всюду валяются трупы и части тел...»
Помимо перечисленного у крейсера было серьезно повреждено рулевое управление. Получив пять огромных пробоин в корпусе ниже ватерлинии, «Варяг» лег на левый борт, что мешало вести огонь из оставшихся исправными орудий.
После таких результатов боя последовало распоряжение Руднева: «Кораблям вернуться в бухту, раненых и команду разместить на иностранных судах (отказали в неписаной морской солидарности только американцы), а «Варяга» и «Корейца» уничтожить»...